Ларт Многодобрый

«Вот и я думаю, что не сразу у вас все это закрутилось. Не пойму только: куда Хранители смотрели? Как войну эту дурацкую допустили? Если уж такими крутыми были…»

«Хранителей мало тогда осталось. Древних Хранителей. Они искали замену и покой…»

«А тут вы подсуетились. Устроили им смену караула и отправили на покой. Досрочно. Так?»

«Нутер, ипшам нельзя было становиться Хранителями! Хранители вышли из народа норторов, и только норторы…»

«Ага, понятно. Только настоящие норторы… А вода только для настоящих рыб. А все остальные могут засохнуть!»

«Нутер…»

«Чего: „нутер“? Хранители тоже считали, что только норторы могут их заменить?»

«Я… не знаю, нутер».

«Ясненько. На фига этих маразматиков спрашивать? Чего умного они сказать могут? А новое поколение выбирает новое… Кто не согласен – с вещами на выход! Так было дело?»

«Я… не знаю…»

«Ну и как, получились из норторов новые хранители Мостов?»

«Мостов больше нет, нутер».

«Ага. Сначала разрушим, а потом строить научимся. Может быть. А не получится строить, скажем, что Мосты нам и на фиг не нужны! Так?!»

«Нутер…»

«Ну чего: „нутер“, чего?! Блин, и здесь такая же беспросветная дурость… Дай сюда!»

Забрал неполную чашку, расплескав вино, налил, выпил, еще налил, еще выпил – попустило немного. Гасить всех и вся уже не хотелось. И чего, спрашивается, я на Кранта наехал? Орать на него вздумал. Пусть даже и мысленно. Да и на хрена мне эта их политика сдалась? Наворотили дел в дни минувшие, а проблемы и в сегодня еще лезут. А кто решать их будет? Дядя Леша? Не-э, не дождетесь!

– Не надо, нутер!

До меня не сразу дошло, что Крант опять заговорил. И что он сидит, уткнувшись лбом в колени, как иудей во время молитвы.

– Крант?!

Оберегатель дернулся, словно я не рукой его тронул, а электрошокером приласкал.

– Крант, ты как?

Руку пришлось убрать.

«Прошу, нутер… не думай… так громко. Мне больно».

М-да увлекся я малость мыслительным процессом.

Извиняться не хотелось. Ни вслух, ни без звука. Да мало ли я делал того, чего не хотелось?.. Если не хочется, но очень надо…

– Прости, Крант.

«И ты меня… нутер. Я скоро… смогу… опять тебя оберегать…»

«Сможешь. А пока лежи, отдыхай. Интересно, а кто Хранителей оберегал?»

«Не знаю, нутер. В те времена еще не было сберегателей. Только норторы…»

«А откуда сберегатели тогда взялись?»

«Я… знаю песню… она такая же древняя, как песня об Исходе и… Мосте. У нас тоже есть песня о Мосте, нутер. Мы помним ее и… молчим».

«Чтобы другие не помнили?» – проявил я догадливость.

«…чтобы не помнили…» – эхом отозвался Крант.

Он уже разогнулся и сидел, упираясь кулаками в подстилку.

«А сами ее забыть не пробовали?»

«Нутер, попробуй не дышать. Может, у тебя получится…»

«Ладно, умник, вижу, тебе уже совсем хорошо. Что там за песню ты собрался петь?»

«Не петь. Эта песня тоже запретная».

«Тогда чего ты о ней вспомнил?»

«Ты спросил об сберегателях…»

«Ну?..»

«Там… в той песне… там умирает Хранитель Моста и говорит… нет, я не стану говорить, что он сказал… Но его убийца стал потом сберегателем».

«Та-ак… И этот убийца, я думаю, был нортором».

«Да, нутер».

«Ну а теперь, как из обычных норторов получаются сберегатели?»

«Не из обычных, нутер».

«Подожди, дай угадаю. Только из тех, в чьем роду уже был убийца, так?»

«Не так. Оберегатели получаются… ну и слово ты придумал, нутер… Дать жизнь новому оберегателю может оберегатель и жена нортора – Сияющая, что уже дважды открывала сумку».

«Или оберегательница, так?»

«Да, нутер. Мне дала жизнь оберегающая. Нутер, а…»

Крант мысленно закрылся. Но даже сквозь барьер я чувствовал смущение.

«Ну чего ты там хотел спросить? Спрашивай!»

«Нутер, а среди… твоих… дающих жизнь не было… случайно ипши?»

«С чего ты взял?!"

«У тебя странный разум, нутер. Страшный…»

Да уж. Еще Пал Нилыч говорил: «Алексей, с вашими мозгами вы далеко пойдете».

Вот и дошел. Так далеко, что обратной дороги не видно.

«Что, у Малька разум такой же?..»

«Нет, нутер, но становится таким».

Блин, какая приятная новость. Над ней стоит подумать. Потом. А пока…

«Вот что, Крант. Я хочу, чтобы ты не цапался с пацаном. Понятно?»

«Да, нутер».

«Вот и ладушки. Пойдем тогда отсюда. А то очень уж цветочек на нас умильно смотрит. Чуть ли не облизывается».

«Нутер, ты тоже это чувствуешь?!»

Похоже, я опять удивил Кранта. И напугал. А ведь только пошутить хотел…

Но цветок, в натуре, пялился и выжидал.

Не зря его назвали никунэ, не зря.

4

Первоидущий устроил внеплановый привал.

Когда между нами и опасным местом осталось несколько холмов. На карте эти земли называются Злой равниной. И все, чего имеется на Злой равнине – холмы, каньоны, русло высохшей реки, карьер или бывшее озеро – все называется злым. Типа Злые холмы или Злой лес. Именно через него мы только-только прошли. Точнее промчались, теряя шляпы и багаж.