Читаем Ларс фон Триер. Интервью: Беседы со Стигом Бьоркманом полностью

Как у тебя родилась идея сюжетавернее, сюжетов«Королевства» ?

Дело в том, что мы создали эту чертову кинокомпанию «Центропа»,— а раз есть кинокомпания, она должна выпускать фильмы. У нас были контакты с компанией «Данмаркс радио», и они спросили меня, не хочу ли я сделать для них небольшой сериал. Я ответил, что такие заказы меня в принципе не интересуют. Я не занимаюсь мелочевкой. Если я что-то делаю, это должно быть нечто большое, грандиозное! (Смеется.)

Мне давно хотелось снять историю с привидениями, но при этом не фильм ужасов. Мне всегда нравилась двойная экспозиция, с прозрачными фигурами, которые бродят на экране. Для этого не нужно никаких спецэффектов, а только один небольшой прием, который делается прямо в камере. И тут я подумал о французском телесериале «Бельфегор, призрак Лувра», который видел в детстве. Про привидение, живущее в Лувре. Очень страшный был сериал, у меня прямо коленки тряслись. Это был, наверное, первый в моей жизни телесериал.

Преимущество Лувра как места действия в том, что он похож на лабиринт и там очень трудно сориентироваться. И я задумался, где бы мне найти похожее место для съемки. Тут мне в голову пришла мысль о больнице с ее бесконечными коридорами, палатами, переходами, загадочными помещениями в подвалах. Затем я стал думать конкретно о королевской больнице в Копенгагене. Я слышал от знакомого врача, который там работал, что сотрудники называют больницу «Королевством». Мне показалось, что это довольно кощунственное название, но как заглавие фильма оно подходило идеально.

Вскоре оказалось, что получился отличный коктейль, потому что в больнице полно внутренних уровней для мыльной оперы. Там умирают и рождаются. Врачи в белых халатах бросают взгляд поверх повязки на хорошеньких медсестер. Ну и весь этот медицинский антураж.

Сценарий «Королевства» ты написал совместно с Нильсом Вёрселем. Но иногда ты пишешь сценарии к своим фильмам один. В каких ситуациях ты предпочитаешь писать вместе с кем-точаще всего с Нильсом,а в каких сам?

Зависит от того, что у кого хорошо получается. И какой у кого потолок. Что касается сатиры и запутанных интриг, то тут Нильс очень силен. А вот эмоциональные истории, апеллирующие к чувствам, совсем не его стихия. За такие сюжеты я берусь сам.

Как вам удалось упорядочить столько персонажей и событий?

Мы придумали простое и оригинальное, на мой взгляд, решение. Для каждого выдуманного персонажа в фильме мы брали за основу реального человека, которого оба знали. И потом легко могли описать его и придумать историю. Так что большинство персонажей списано с людей, знакомых нам с детства. И я, и Нильс прекрасно знали этих людей, поэтому нам даже не приходилось их обсуждать.

А вот госпожа Друссе навеяна персонажем из романа Ханса Шерфига «Идеалисты». Там она полоумная вегетарианка, которая ведет колонку полезных рецептов в журнале по вопросам здоровья. Нильс фанат Шерфига, ну и мне Шерфиг тоже нравится.

Первые четыре эпизода мы написали очень быстро. Придумали множество схем поступков и взаимоотношений героев. В «Королевстве-2» галерея образов и интрига расширились, и все стало гораздо скучнее. (Ларс зевает.)

Что стало скучнее? Работа над сценарием или сам фильм ?

Фильм. Писать эту вторую часть было интересно, а вот снимать — уже совсем не то. Раньше я никогда в жизни не делал второй раз одно и то же. Это скучно, по крайней мере мне. Проблема со второй частью заключается в том, что все характеры уже сформированы и у актеров вдруг появляется масса соображений по поводу своих ролей. Они уже посмотрели первую часть и могут критично оценить свою работу. Я ничего не имею против того, что у актеров возникают собственные идеи, но когда чувствуешь, что попал в жестко запрограммированную схему, становится скучно и неинтересно.

Сейчас у нас в работе третья, и последняя, часть. Но мне кажется, что здесь мы должны выбрать принципиально новую стратегию. Думаю, заключительные эпизоды будут выглядеть совершенно по-другому.

Расскажи, как выстраивались достаточно запутанный сюжет и интрига между участниками?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии