Ларец Самозванца (СИ)

Вдруг — а это всегда вдруг — что-то из самой чащи, чёрное и огромное, бросилось прямо на едущего последним Яцека. Это было уже свыше его малых сил! Отчаянно заорав, выхватив из ножен палаш, он дал коню острогами. Тот, рванул вперёд, Яцек сослепу рубанул что-то твёрдое… Конь промчал дальше и остановился самостоятельно, потому как хозяин перестал терзать его бока шпорами.

— Ты кого рубил-то? — спросил Марек, нагло ухмыляясь.

— А кого? — вопросом на вопрос, по-жидовски, ответил Яцек.

— А ты посмотри! — хихикнул Марек. — Герой ты, Яцек… Гусар!

Вгляделись… Оказывается, бедняга телёнок, видимо потерявшийся ещё при свете Солнца, рванулся к ним в испуге. Ему досталось… Палаш Яцека, попав удачно, располовинил голову.

— Вот тебе и леший! — весело восхитился Марек. — Но… Ты рубака! Говорю ж — гусар! Приеду в лагерь — всем расскажу, какой витязь растёт!

Яцек, слывший тугодумом, немного растерялся, но так и не решил, считать ли эту похвалу друга оскорблением, или нет. На всякий случай он окинул подозрительным взглядом лес… Невдалеке, как ему показалось — совсем близко, жёлтым огнём сверкали два ярких пятна. Бог знает, кому они принадлежали, и что ему было нужно…

— Поехали! — дрогнувшим голосом взмолился Яцек. — Нам скоро возвращаться надо!

Марек заколебался, было, явно разрываясь между страхом и желанием прихватить «добычу» обратно. Страх, однако, пересилил — ему тоже неуютно было в тёмной чащобе, на узкой, полузаброшенной дороге, совсем не похожей на тот Шлях, по которому они продвигались все эти дни.

— Ладно! — сказал он как можно более твёрдым голосом. — Проедем ещё версты две-три, а там посмотрим!

Через версту, въехав на пригорок, они увидели перед собой раскинувшееся село. И опять заспорили.

— Домой пора! — ныл уставший, вконец отбивший себе зад Яцек.

— Ну, нет! — решительно возражал разохотившийся Марек. — Мне ещё ёжика надо раздобыть. Вон, смотри, сеновал у крайнего дома… Пошли!

Яцек, окончательно смирившийся с невесёлой судьбинушкой, тяжко вздохнул и спешился. В поводу они повели коней через широкое поле. Хорошо ещё, распаханная после озимых земля была проморожена, они не проваливались в неё по колена…

Вот и осик. Длинные, но не обязательно прочные слеги, протянутые горизонтально между покосившимися столбами. И — сто шагов по огороду, до сеновала.

— Я с конями останусь! — шёпотом сообщил Яцек.

— Ага, давай! — привязывая коня, согласился Марек. — Если что, я скажу пану Анджею, что ты погиб смертью героя!

— По… почему погиб?! — возмутился Яцек.

— Так тебя ж обязательно сожрут. Не волки, так лешие! — заверил его Марек. — Я-то ёжика поймаю, да обратно… Ты мне коня своего отдашь?

— Я с тобой иду! — громким шёпотом рявкнул Яцек. — И будь что будет. Поймают нас, ты отвечать будешь!

— Так мы ж ничего не делаем! — поднял брови Марек. — Мы ж только ёжика…

Они перебежками бросились через огород. Яцек рухнул дважды: сначала на грядку, потом — на странного вида, приземистую кучу, из которой выбрался, брезгливо отряхиваясь и сдавленно ругаясь вполголоса. Марек скорее угадал, чем сообразил, что шмякнуться — рожей и всем телом — Яцеку повезло в кучу заготовленного под посадки навоза. Хорошо, если коровьего…

— Ну, что ты там? — тихо прошипел Марек, когда Яцек, наконец, подобрался поближе. — Фу, ну и воняет от тебя… обделался?!

— Не ври! — отчаянно прохрипел Яцек. — У тебя — насморк!

— Даже сквозь сопли пробивается! — сокрушённо покачал головой Марек. — М-да, что же скажет Зарина…

Они осторожно скользнули внутрь… и почти сразу поняли, что — не одни. Сбоку, с огромной кучи прелого прошлогоднего сена, раздавались странные звуки, постанывания, кто-то сосредоточенно сопел. Шуршала солома.

— Пошли отсюда, Марек! — моляще прошептал Яцек. — Скорее!!!

— Тихо ты! — одёрнул его приятель и Яцек с обречённостью знающего человека увидел озорной блеск в его глазах. Всё, сейчас что-то будет…

Марек осторожно, чуть ли не на цыпочках подобрался к загородке, отделявшей эту кучу от уже пустующей части сеновала и на руках подтянулся наверх. Вишь ты, ему восхотелось убедиться, что не ошибается…

Он не ошибся. На сеновале, кроме них с Яцеком, было двое: парень и девка… вернее, теперь уже баба. Раскинутые широко колени её стыдно блестели в темноте, между ними мерно вздымался поджарый, волосатый зад.

Рядом с Мареком, пыхтя от натуги, подвесился Яцек. Всмотрелся, побурев от смущения, но не отводя взора…

— Пошли отсюда, я ежа нашёл! — слишком громко сказал он.

Внизу замерли на миг, видимо, услышав шёпот. Мальчишки замерли, причём Яцек выпучил глаза и уткнулся носом в перегородку, явно борясь с чихом. Марек с ужасом уставился на него, но тут внизу застонали, задвигались вновь… И Яцек оглушительно, словно из ружья выстрелил, чихнул. Звук был настолько внезапен, что Марек чуть не свалился, а внизу замерли окончательно. Потом парень в голос выругался, попытался встать… все его попытки не удались. Полюбовницу его, видать, с испуга слегка скорчило, и достоинство его попало в капкан.

— Кто там?! — испуганным голосом проревел он, пытаясь, тем не менее, подняться.