Ларец Пандоры (СИ)

— Положим, ваша помощь может понадобиться нам несколько раньше. Можем ли мы рассчитывать на вас, как истинного арийца и национал-социалиста?

— Я сделаю всё, что в моих силах.

— Через две недели в Британскую Индию придёт корабль. Он войдёт в порт Калькутты под бельгийским флагом. Я слышал, сочувствующие вашему движению офицеры служат на флоте Её Величества. Так вот, я прошу вас воспользовались своими связями и поспособствовать тому, чтобы таможня без лишних вопросов позволила разгрузить трюмы этого корабля и увезти их содержимое. Как вы на это смотрите?

Мосли молчал, обдумывая слова немца.

— Почему вы боитесь таможенного контроля? — спросил Мосли.

— Освальд, — немец нахмурился. — Мы не видим в Британии нашего врага, напротив, наши народы должны быть связаны узами дружбы и доверия. Зачем вы задаёте вопрос, на который я не в состоянии ответить?

— Я не могу дать согласия, если… — Мосли оборвал себя на полуслове. Если он откажет немцу, никакой встречи с Гитлером и финансовой помощи из Германии не будет. Осознав это, Мосли испугался. Без денег НСДАП БСФ быстро захиреет, Освальд лишится последнего шанса сосредоточить настоящую, а не виртуальную власть в своих руках. Немец, продолжавший за ним наблюдать, казалось, догадался о его сомнениях, решил их развеять.

— Освальд, послушайте меня внимательно. Мы союзники, а не враги. Немцы признают за Британией право на колонии, более того, Индия должна оставаться под крылом более развитой нации, иначе дикий народ окажется ввергнут в смуту, которая выльется в совершенно ненужную войну. Никогда действия национал-социалистов не будут направлены против их соратников, даже если они и служат полотнищам с разными расцветками. Не ищите подвоха там, где его нет. Я не предлагаю сделку, я прошу об услуге, дружеской услуге, которую союзник оказывает союзнику.

— Хотите сказать, — решил уточнить Мосли, — если я отвечу отказом, всё равно встречусь с фюрером?

— Непременно. Только срок придётся отодвинуть. Фюрер будет разочарован вашим отказом, сильно разочарован. Когда он услышит об этом, то спросит: «Отчего наши друзья из Британии не хотят помочь общему делу, почему не верят слову, данному лидером дружественного им народа?» Что мне ответить на это, Освальд?

— Хорошо, — выдавил из себя Молси. — Я сделаю всё, что от меня зависит.

— Не сомневаюсь, — немец кивнул. — Дайте бумагу, я напишу необходимые вам сведения.

Освальд выполнил просьбу гостя и, пока немец писал, бросил короткий взгляд в сторону доктора Пфистера, словно просил у того поддержки. Агент по внешним связям растерянно пожал плечами. Его лицо словно бы говорило «Не мне решать, Освальд».

— Вот, — гигант закончил карябать не слишком аккуратные английские буквы, протянул исписанный листок Мосли. — Подробная информация о корабле. За грузом обязательно приедут, будет просто здорово, если городские власти обеспечат безопасность перевозчикам.

— Не сомневайтесь, — Мосли тоже нахмурился. — Но предлагаю вернуться к обсуждению моей встречи с фюрером.

— Апрель, конкретнее узнаете из телеграммы, которую получите сразу после того, как вопрос с грузом будет решён. Это всё, что я имел честь вам сообщить, господин Мосли. Если позволите, я вас оставлю, у меня на сегодня запланировано много встреч.

— Как вам будет угодно, — холодно ответил Мосли. Он встал, поклонился, гигант небрежно кивнул в ответ. Пфистер поднялся с дивана и проводил немца к выходу. Распрощавшись, доктор вернулся в кабинет к Мосли. Освальд стоял у окна и наблюдал за тем, как гигант пересекает спокойную лондонскую улицу, садится в роскошный чёрный автомобиль, марку которого Мосли не сумел определить, и уезжает.

— Что ты о нём думаешь? — спросил Пфистер.

— Ты уверен, что это именно тот человек? — спросил Мосли.

— Конечно это он. А почему ты сомневаешься?

— Я представлял себе немцев не такими, — Мосли запнулся, подбирая нужное слово, — дикими. Ты его видел? Складывается впечатление, что он из степей, а не из большого города.

— Обычный немецкий мужлан, из крестьян, — поделился своими догадками Пфистер.

— Но переговоры вести умеет.

— А по мне, так слишком прямолинеен. Ты действительно собираешься помогать ему?

Мосли кивнул.

Пфистер немного постоял за спиной Мосли, затем бесшумно выскользнул из комнаты. Освальд задумался. Мыслями он снова витал в вымышленной им самим «более великой Британии». Той самой, где полнота власти принадлежит его роду. Основным мотивом, побуждавшим Мосли к действиям, был не патриотизм, не забота о народе или преданность своим идеям. Нет. Мосли двигали честолюбие и жажда власти. А ради власти он был готов пойти на всё.

Глава 4

1

13 марта 1935 года. Великобритания, небольшой городок графства Норфолк.

Джеймс Сквайрс собирался позвонить лорду Недведу в третий раз. На первые два звонка ответил Освальд.

— Лорд не может подойти к телефону, — сухо сообщал дворецкий, — перезвоните позже.

— Постой, Освальд. Это Джеймс Сквайрс. Скажи лорду, кто звонит, для меня он выкроит минутку.