Ларец Душ

Коратана пребывал в одиночестве, в в наползающих на сад сумерках. Ни камзола, ни мантии на нём сейчас не было. Одетый в простую рубаху, он сидел, облокотившись рукой о каменный стол и уперев голову в ладонь. Светлые волосы его свободно рассыпались по плечам, обрамляя лицо. На столе перед ним стояли бутыль вина и кубок.

Не успел Теро склониться в поклоне, как Коратан негромко произнёс:

- Фория убита, да?

- Вам уже сообщили?

Принц покачал головой:

- Нет. Но мы же делили с ней одну утробу, а потом и саму жизнь. Мне говорили, что с близнецами всегда так… они просто знают, — он откинулся на спинку кресла и глянул на Теро. — Так война проиграна?

- Нет, Ваше Высочество, мы одержали победу. Я получил личное послание от Клиа. Королева гнала пленимарцев до самых границ, и пала лишь совсем чуть-чуть не дотянув до победы. Принцесса Клиа довела дело до конца.

- Хвала Сакору! Наконец-то! Есть ли хоть что-то, что указывало бы на то, что смерть Фории как-то связана с этими заговорами?

- Пока ни о чём подобном мне не известно.

- Тогда это может и подождать. Рельтеус и прочие осуждены за свои козни и отправлены в изгнание, — он вздохнул. — Полагаю, нам следует выпить. Присядь-ка со мной, прошу.

Как бы ни хотелось Теро поскорее вернуться к Серегилу и остальным друзьям, отказаться он не посмел. И дело было не только в различии их с принцем положения. Победа для Коратана имела горький привкус.

Принц наполнил свой кубок и двинул бутылку Теро.

- За Форию. Да будет Астеллус к ней очень добр!

- За Королеву Форию, — Теро поднял бутылку и отпил маленький глоток: он надеялся, что этой ночью ему всё же удастся ещё заняться делами.

Коратан снова поднял свой кубок:

- Королева умерла. Да здравствует Королева!

- За Королеву Элани, да хранит её Четвёрка!

Они выпили снова.

- И за победу, — рыкнул Коратан, и Теро был должен сказать, что едва смог угнаться за Принцем.

- За победу, хвала Пламени!

Какое-то время оба сидели в молчании, потом Коратан прочистил горло и задал вопрос:

- Фория… она же умерла с честью?

- Да, Ваше Высочество, в самой гуще сражения. Клиа сказала, что всё расскажет сама, когда вернется. Завтра она отплывает обратно в столицу, вместе с телом королевы и Мечом Герилейн.

- Она мудрая женщина, моя сестричка. Это положит конец всяким кривотолкам.

Он глотнул ещё вина.

— Между нами, Теро, я знаю, что Элани будет замечательной королевой, но Клиа… она стала бы великой.

- Ей не нужна корона. Она не раз говорила это. Её вполне устраивает военная жизнь.

Коратан безрадостно хохотнул:

- Да, я и сам такой же. Что ж, каждый выбирает себе свой путь. За Клиа!

- За принцессу Клиа!

Снова повисла пауза, и опять Коратан нарушил молчание первым.

- Вы с друзьями неплохо послужили Скале, даже когда вам приказывали не делать этого.

- Будучи преданными скаланцами…, - начал было Теро, но Коратан покачал головой.

- Я же не дурак, Теро. Наблюдатели служат не просто стране и своей королеве.

- Но при этом никогда им не во вред, Ваше Высочество.

- Так уж и никогда?

- Я, конечно, могу говорить лишь за себя и за Нисандера. То есть за всё то время, пока мы с ним были знакомы, но да. Никогда.

- Я ещё ничего не говорил о вас Элани. Как считаешь, пора?

Теро серьёзно задумался: на какой-то краткий миг они оказались вдруг если не ровней, то уж точно парой людей, в чьих руках сейчас были судьбы нации.

Наконец, он ответил:

- Когда настанет момент, Вам придётся ей сказать об этом, и так, как посчитаете нужным.

Коратан выгнул бровь:

- Когда настанет момент? И когда же это будет?

- Как только в нас возникнет нужда.

- Ясно. Да. Что ж, благодарю за новости.

Лицо его, когда Теро поднялся, чтобы уйти, оставалось маской спокойствия. Однако, стоило коснуться его сознания, как открывался бездонный колодец скорби. Оставляя его одного, Теро испытывал странное чувство вины, Но разве ему не дали ясно понять, что он может идти, чтобы Коратан смог в одиночестве предаться трауру?

Как только Теро уехал, Серегил показал Микаму: пора. Тот мгновенно растаял во тьме переулка, чтобы затем вновь вынырнуть, прямо напротив дома, и там, перехватив стражника, вовлечь его в разговор. Серегил понятия не имел, о чём шла речь, но по всему было видно, стражник был только рад разогнать вечернюю скукотищу.

Алек с Серегилом тем временем прокрались на задворки. Чёрный вход, как и в большинстве подобных домов, вел в кухню, и ещё тут было три окна: два по левую сторону от кухонной двери, одно — по правую. Света в них не было видно.

То, что было справа, как оказалось, вело в столовую, и стоило его немного подёргать, как оно легко открылось.

Безмолвными тенями они скользнули внутрь, и Серегил прокрался к кухонному проходу. Похоже, больше никаких слуг тут не было.

И всё равно, обшаривая помещение, находившееся в дальнем конце кухни — то была маленькая спаленка с парой узких кроватей, на которых валялась одежда, явно принадлежавшая близнецам, — они оставались предельно осторожны.