Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов

И метнулся в сторону, подальше от меня.

Я оглянулся.

Небо померкло надо мной. Тучи закрыли солнце. Я оказался один, в тени чудовища.

Это был исходящий молниями ярости Пенг.

И в нем не осталось ничего смешного.

Глаза его сияли шаровыми молниями. Во лбу горел пурпурый ментальный шаодань, различимый даже невооруженным техникой «магического взгляда» оком. В каждом кулаке у него горело по двойной циановой звезде, в ладони и сразу в запястье, обещая удвоенной мощи прилеты в голову, или скоростную четверку ураганной мощи ударов в торс.

Я же не мог его так уделать, чтобы он пробудил с нуля сразу шесть чакр? Это просто невозможно. Я быстрее его убил бы.

Ох, мать твою. Лучше бы я его сразу убил бы. Потому, что теперь я остался с одним внешним зарядом против пяти неизвестных мне техник.

Вот же стремная фигня!

— Чан! — донесся до меня истошный крик сквозь треск надвигающихся молний. — Беги!

Это была драгоценная Сян.

Глава 28 И что теперь ты будешь делать?

Итак, я и Пенг, один на один.

Точнее, злобный спутник моего одинокого детства и пять его раскочегаренных добела шаоданей — и я с одним жалким внешним зарядом, которым я едва ли смогу воспользоваться. Ведь я вложил всю оставшуюся у меня ци в эти последние удары. Наступил на те же грабли в течении десяти минут. Молодец. Возможно, это рекорд.

— Чан, беги! — повторила Сян.

Вот вы бы, что сделали на моем месте?

Вот и я сделал так же. Я попытался сбежать. Но через пару шагов понял, что не смогу. Ноги не несут. И вообще, я в целом в мясо. Ни бежать — ни бить. Все, приплыл, красавчик Чан.

Я видел, как бегут зрители, не пытаясь мне помочь.

Видел, как упав на колени, рыдает и в голос молится всем богам наш хозяин, устроитель боев. Кажется, его заведение приходило в первозданный заброшенный вид.

Видел, как над ареной сгустились тучи, и стало темно, словно вот-вот должен был пролится дождь.

Я видел, как на трибуне поднялся на ноги мстительный мужик, бросил ковбойскую шляпу Пенга и уныло побрел прочь. Он меня уже списал со счетов.

Это меня отчего-то и взбесило.

Ну да, вот так порой бывает! То ты бьешь. То тебя бьют. Порой — в хлам месят. И что? Ну вот что? Уйти? Руки опустить? По углам прятаться? Да хрен там! Я потомок великого Юйчи Гуна, уж не знаю, чем он велик, но верю на слово! Я обещал, что бежать больше не стану и так это и будет! Я уже дважды погибал в бою и возродился, и мне не страшен шутовской наэлектризованный ци ковбой.

Я сжал кулаки, глубоко вдохнул. Слабая струйка ци потекла из легких в даньтянь. Возможно этого хватит, чтобы инициировать мой последний шаодань.

Один заряд против пяти. Надо суметь правильно распорядиться тем, что есть, провести выгодный размен…

Ноги подгибаются. Я, цепляясь за провисающие канаты ограждения, старался удержаться на ногах, а ко мне несся Пенг, сметая все на своем пути.

За его спиной я вдруг увидел Дзянь, прыгающую выше на трибуне, размахивающую над головой руками. Когда она поняла, что привлекла мое внимание, Дзянь прекратила прыжки и приставила указательные пальцы обеих рук себе себе ко лбу:

— Погаси этот шаодань! — истошно проорала она, и я ее услышал.

Ух ты. Это у нас что? План? У меня есть план?

Не знаю, что она поняла насчет Пенга, я даже предположить ничего не мог, но возможно, в этом есть смысл. Погасить ментальный шаодань в его башке. Легко сказать, а как? Хотя, в любом случае бить противнику по башке полезно для моего здоровья. Значит, это план.

Тогда, погнали.

Я оттолкнулся от канатов, едва не свалился, задел коленом арену. Под руку попал один из брошенных разводных ключей Шана, так, ага, а где второй? Вот он. Тяжеленькие. Ну, лови их, сука!

Я даже не подумал, что они могут оба застрять в полете, пойманные вязкостью ци, но они успешно полетели навстречу Пенгу, не спеша вращаясь в полете, а потом с лязгом отскочили от головы Пенга, один за другим, он даже уклоняться не стал.

Да, это было тупо, они даже разогнаться толком не смогли в этом светящемся желе из ци сгустившемся над ареной.

Сука, что-ж делать то? Цепь! Тут где-то валяется цепь, оставшаяся от Ю.

Я нащупал цепь на полу, в тот момент, когда Пенг огненным ураганом ворвался на арену. Очень вовремя.

Я растянул цепь между кулаков и просто не успел ничего умнее придумать, пригнувшись шагнул в сторону от налетающего Пенга, захлестнул цепь ему на одну из ног. Могучим рывком цепь выдернуло у меня из ладоней, без перчаток сорвало бы кожу до мяса, и цепь мгновенно намоталась на обе ноги Пенга сама.

Пенга крутануло на месте на сведенных цепью ногах и он грохнулся со всей дури на арену, аж гул пошел!

Вот он, мой момент! Давай! Давай!

И вложив все оставшиеся силы в прыжок, я сиганул сверху на голову Пенга подняв сияющую в перчатке звезду!

Секунда моего падения все тянулась и тянулась. Я видел в огромных как плошки, черных глазах Пенга свое отражение медленно и неотвратимо надвигающееся с неба как карающая длань бога.

И со всей мочи, со всего размаху, вложив все что осталось в этот удар, я всадил свой могучий кулак прямо поверхность арены, потому что Пенг убрал голову из под моего удара.