Ламбрант и Зодиак Сатаны

— Так тебе это, Зибуэль, что ли, нужен? — уточнил Овчаренко, пытаясь повернуть голову к незнакомому визитёру.

Ламбрант, придерживая края плаща, царственно прошёлся по залу до несостоявшегося иконостаса и обернулся на разговорившегося беса.

— Он это, спрятался же, — продолжил парень, чувствуя, что может лишиться головы, если не сообщит всю значимую информацию. — Там какие-то буйволы бегали. Такие громадные, под два метра каждый. Зибуэль велел после задания ехать ко Дворцу Шахтёров. И не лезть к монахам. Их тоже там полно, я сам видел…

С каждой новой его фразой люциферит делался напряжённее. Услышав про монахов, он и вовсе ударил когтистой рукой по банке из-под краски, которая стояла на краю металлического каркаса. Та со звоном покатилась в сторону Льва, заставив его зажмуриться.

— Я не с ними, — поспешил добавить Сергей Владимирович. — Мы сбежали от люциферита ещё в горах. Хотели его остановить вместе с Охтиным. Он отправил меня сюда и…

— Охтиным? — прервал его Павлов, и лапы на полу нервно задрожали, будто пугая и без того ошарашенных бесов.

— Да, он же ангрилот, — охотно поведал Гостицин, но лишь вызвал этим очередной приступ злости у таинственного существа.

Ламбрант остановился аккурат над его головой и заглянул ему в лицо страшными горящими глазами. В них буквально шевелились огоньки, словно это прорези в раскалённой печке.

— Охтин здесь? — переспросил Павлов, и его исклёванное лицо приняло гримасу омерзения.

— Послушайте, я не знаю, кто Вы… — замялся начальник УВД. — Мы вообще все вместе были в поисковом отряде и угодили в ловушку, устроенную Зибуэлем…

— Где Охтин? — повторил люциферит более настойчивым тоном.

— А… Он собирался на телевидение. Там Ксюша… Ну одна из помощниц Зибуэля… Она там устроила прямой эфир и…

Расправив длинный плащ, Ламбрант перешагнул через встревоженного милиционера и стремительным шагом двинулся на улицу. Лапы в каменных плитах медленно опустились в трещины, а через минуту и вовсе исчезли.

Сергей Владимирович вскочил на копыта, стряхивая с себя пыль. К большому удивлению Льва, мужчина вдруг ринулся следом за опасным незнакомцем.

— Подождите! — попросил Гостицин, выскочив на центральную аллею кладбища.

Павлов как раз обходил могилы, нагибаясь к каждой из них на несколько секунд. Возгласы заставили его обернуться с желанием задушить крикливого беса.

— Вы же убьёте его? — волнительно уточнил Сергей Владимирович, чем вынудил люциферита подождать с казнью. — Ну, этого Зибуэля…

— Зибуэля? — пришёл Ламбрант в лёгкое недоумение.

— Да, его же можно как-то убить? Вам известен способ?

Люциферит перешёл к следующему надгробью, украшенному маленькими оленьими рогами. Видимо, здесь был захоронен кто-то из ненцев или коми, поскольку могила оказалась декорирована под национальный манер.

— Если я кого и убью, так это кивернита, — сказал Павлов после паузы, подняв побелевшие от времени оленьи рога. — Это дело чести…

— Кого? — не понял начальник УВД, поморщившись от странного слова.

— Данталиона, — как ни в чём не бывало пояснил Ламбрант и кинул рога любопытному собеседнику. — Ты хочешь поквитаться с Зибуэлем? Проткни его сердце ножом, сделанным из копыта северного оленя.

— Серьёзно? — недоверчиво нахмурился Гостицин, поймав похоронное украшение.

— Это я тебе как люциферит говорю, — подчеркнул владелец плаща и направился к следующей алее с могилами.

Мужчина потёр мокрый трофей, посмотрел на пожарную машину, стоящую на въезде в кладбище, и поспешил к ней.

Желание ускориться испытывал сейчас и Дорфман. Он не ожидал, что городские дороги окажутся в столь плачевном состоянии. Десятки брошенных машин мешали ему ехать на серебристом джипе, которым он обзавёлся на станции Хановей. К тому же, вертерунты постоянно лезли под колёса. Пару раз Юрий Наумович даже выходил из внедорожника с красным топором, чтобы отрубить очередные головы. При этом он не оставлял их на земле, а заботливо подбирал и бросал в багажник. Его не покидала идея развесить эти «сувениры» на фонарях вокруг Дворца Шахтёров. Такая «красивая» картина была бы очень кстати в знак установления демонической власти над Юршорском.

Однако выстрелы вынудили инкуба оставить машину за пару перекрёстков до пункта назначения. Дабы коллекция отрубленных голов не пропала зазря, он вывалил их на асфальт и принялся поправлять копытом. Выделялись здесь и бородатые лица монахов. Это были самые ценные экземпляры. С ними Дорфман позабавился от души, задержавшись за городом на лишний час. Собственно, обратно в Юршорск его привело чувство азарта. Вроде бы здесь оставались и другие мужики в монашеских рясах. Вот только на улице, заполненной пустыми машинами, таких не наблюдалось. Зато со стороны парка поднимался Охтин с большим рюкзаком.