«Лахтак»

С «Хатанги» перенесли на «Лахтак» трех больных цингой. Туда же перешел квалифицированный радист, которого Кривцов взял с собой специально для «Лахтака». Ледокол дал гудок и двинулся через ледяные поля, прокладывая путь пароходу.

Г л а в а XVI

Пролив Шокальского остался за кормой. За Краснофлотскими островами простиралось свободное от льда водное пространство. Только кое-где поднимался над водой айсберг или тающая льдина.

Пароходы обменялись прощальными гудками и пошли каждый своим курсом.

Прежде чем идти в бухту острова Диксон, Кар решил зайти на остров Уединения. Он хотел разыскать пятерых человек из экипажа «Лахтака», которые остались там во время того страшного шторма, который потопил шлюпку и занес пароход во льды.

На следующий день «Лахтак» подходил к острову Уединения. Моряки узнали его неприветливые берега. С напряженным вниманием всматривались они в холмы и скалы.

Приблизившись к острову, пароход пошел вдоль берега, беспрерывно давая гудки. Но людей никто не видел.

Где же они? Быть может, погибли? Что было причиной их гибели? Холод? Голод? А может быть, зимой они двинулись пешком по льду, надеясь добраться до материка, и погибли в дороге?

Пароход прошел мимо восточного и северного берегов острова и стал приближаться к тому месту, где в прошлый раз «Лахтак» сорвало с якоря.

Стояла удивительно тихая погода.

Внезапно Кар, не отводивший глаз от бинокля, встрепенулся. На берегу он заметил людей. Одновременно с берега долетел звук выстрела. За ним второй. Но больше не стреляли.

Пароход медленно двинулся к берегу.

На палубе волновались. Бинокли были только на капитанском мостике, и те, кто стоял на палубе, не могли рассмотреть, сколько людей на берегу. Но дальнозоркие уверяли, что больше пяти.

Кар поминутно протирал стекла бинокля, но и он ясно видел: на острове восемь или девять человек.

Матросы быстро спустили шлюпку. Лейте взял с собой Соломина и трех норвежцев; к ним присоединился Запара. Четыре весла всплеснули воду, и шлюпка стрелой помчалась к острову.

Кар не отрывал глаз от бинокля. Он видел, что группа людей на берегу увеличивалась. Ему казалось, что их уже двенадцать. Это было больше, чем общее число оставшихся и погибших в шлюпке.

Но вот шлюпка приблизилась к «Лахтаку», и Кар узнал человека, сидевшего на носу.

— Не может быть! — вскрикнул он, увидев на носу шлюпки капитана Гагина и тех девятерых, которых считали утонувшими.

Итак, вся команда «Лахтака» была жива и здорова.

Прибывшие с острова были настолько взволнованы, что сначала не могли вымолвить ни слова. Моряки обнимались и целовались. Друзья, которые уже не надеялись больше встретиться, стояли рядом на палубе своего парохода.

Кар бегом спустился с мостика и поцеловался с капитаном Гагиным и со всеми товарищами. Никогда еще команда не видела своего старшего штурмана в таком настроении. Он закричал «ура». Все подхватили. Норвежцы, которые до сих пор молчали, тоже закричали.

Но все это нельзя было сравнить с тем, что произошло, когда невольные робинзоны увидели Вершомета, который выскочил на палубу с ружьем в руках и начал стрелять. Ведь охотник был десятым на шлюпке, опрокинутой волнами. Девять человек, доплывших до берега, решили, что он утонул.

Островитяне молча смотрели на Вершомета. Им казалось, что все это происходит во сне.

Наконец капитан Гагин повернулся к своим товарищам и спросил:

— Кто же был десятым на шлюпке?

— Я, я, капитан! — прогремел Вершомет, расставляя руки для объятий.

— Позвольте же мне спросить, — сказал Кар, — кто в нашей команде был двадцать девятым и тридцатым? — И он посмотрел на двух людей, с которыми успел уже обняться и поцеловаться, но которых бесспорно видел впервые.

— Летчик Бариль, — отрекомендовался один из них.

— Бортмеханик Зеленец, — сказал второй.

Радист послал «молнией» радостное сообщение в Архангельск.

Штурман Кар прошел с Гагиным в капитанскую каюту. Там он рассказал о приключениях «Лахтака».

Потом штурман слушал рассказ капитана.

После того как шторм опрокинул шлюпку, все они ухватились за нее. Их полуживыми выбросило на берег. Вместе с теми, кто остался на острове, они провели первые дни в надежде, что «Лахтак» спасется от шторма и вернется за ними. Но вскоре остров окружили льды, и эта надежда пропала.

Пришлось устраиваться на зиму. Из камня, мха и шкур построили жилье. Заготовили мясо. Охотились осторожно, сберегая патроны. Последние патроны выпустили в воздух, когда увидели «Лахтака». Поздней осенью над островом неожиданно появился самолет. Был туман и ветер. Летчик повел самолет на посадку, но, когда машина приземлялась, произошла авария. Летчик и бортмеханик рассказали им об исчезновении «Лахтака» и про «Белуху», которая пошла на розыски парохода и его экипажа. На самолете был запас патронов, кое-что из одежды, консервы, шоколад и немного бензина. Все это очень пригодилось робинзонам. Вместе с летчиками они упорно боролись за жизнь, приспосабливаясь к суровой арктической природе. Благодаря своей энергии все остались живы и здоровы.

Когда Гагин кончил, штурман Кар сказал: