Лайинты

— У вас нет метода определения времени? — Спросил Дик.

— У нас нет информации по этой галактике. — Ответил Ринк. — У себя мы давно определили бы время. А здесь нет опорных точек событий.

— Но у вас есть информация о мирах, где жили эрты. Так? — Спросил Дик.

— Да. Но они все уничтожены.

— Возможно, Ринк. А возможно — нет. Если мы в прошлом, то они еще живы.

— И мы можем их предупредить?

— Не думаю, Ринк. Скорее всего, это не удастся. Но еще есть информация о мире, который выжил, по крайней мере, до нашего появления.

— Какая разница?

— А разница в том, Ринк, что чем меньше мы знаем о мире, тем больше вероятность того, что у нас не будет запрета на переход туда.

— Я не понимаю. Почему?

— Представь, Ринк. Мы знаем, что мир уничтожен врагом, и попадаем в его прошлое.

Что мы делаем? Мы стараемся его уберечь, и есть большая доля вероятности, что это удастся. Но тогда — есть нарушение причинно-следственной связи. Мы не можем защитить мир, о котором уже известно, что он уничтожен. А раз мы намереваемся это сделать, то Вероятность нас не пропустит туда.

— Мне страшно думать о таких вещах, Дик.

— Я понимаю, Ринк. А теперь посмотри на другой вариант. Нам известно, что мир устоял. И наши действия не противоречят этому, значит, запрета нет.

— Но тогда мы знали бы об этом.

— Нет, Ринк. Мы знаем только небольшой факт, но мы не знаем всего, потому что прохождение сигналов подчиняется той же Вероятности. Нередко бывает так, что часть сигнала бесследно исчезает.

— Значит, нам надо лететь туда?

— Другого варианта нет, Ринк. Все остальные миры уничтожены, а Знак, то есть действие, еще не совершено. Мы не сможем вылететь отсюда.

— Тогда как мы попадем в этот мир?

— Помнишь, Ринк, как мы попали к планете, где был уничтожен Лайинт-Эрт? Переход был разрешен только К этой планете, но не ОТ нее.

— Значит мы должны прыгнуть в тот мир?

— Да, Ринк. Теперь ты должен посоветоваться со всеми. Эрты должны принять решение сами. И не говори им, что это мое предложение.

— Хорошо, Дик.

Идея полета к планете эртов не показалась хорошей всем. Спор длился несколько часов и так ни к чему и не привел. Ринк объяснял, что рано или поздно все равно придется лететь к какой-то планете, и для этого больше подходила планета, на которой уже бывали эрты, и которая известна, как благоприятный для жизни мир.

— У нас нет никаких гарантий, что этот мир еще цел. Мы не можем рисковать своей жизнью. — говорили скептики. — Наш корабль вполне пригоден для жизни.

— Но корабль не вечен. — отвечали другие. — Уже сейчас ремонтные работы занимают много времени, и неизвестно, как долго это может продолжаться.

— Дик и Сайра обещали помочь нам. — снова заговорили первые.

— А может быть, это их идея? — спрашивали вторые. — Командир, чья это идея — лететь к той планете?

«Отвечай как есть, Ринк.» — услышал Ринк голос Дика у себя в голове.

— Да, друзья. Эта идея принадлежит хийоакам. Они предложили обсудить это с вами и принять решение. Решение должны принять вы.

— Но вы — командир. Вы можете приказать, и мы ничего не сможем сделать.

— В таком случае слушайте мой приказ. — ответил Ринк. Вы примете решение. Каждый для себя. Затем будет проведено голосование. Если большинство решит остаться, крейсер не сдвинется с места. В ином случае мы отправимся в систему Н-85-012.

— Вы хотите сказать, что решению большинства подчинятся и хийоаки?

— Нет. — послышался голос Дика, вошедшего в зал. — Мы не подчиняемся эртам. Мы только предлагаем вам лететь к планете. Если вы откажетесь, мы полетим туда одни. У нас есть свой корабль.

Ринк был удивлен этими словами Дика. Он не обсуждал с ним вопроса о том, что будет, если экипаж не согласится. И теперь ему стало даже несколько страшно, когда он подумал о том, что корабль может остаться один в космосе.

А зал в этот момент вновь шумел.

— Как будет проводиться голосование? Будут ли считаться голоса детей? — сыпались вопросы. — Почему вы проводите референдум вместо того, чтобы отдать приказ о старте?

— Голосование будет проводиться в соответствии с законом о референдуме содружества эртов. — ответил Дик. — Тот, кому он неизвестен, может ознакомиться с ним в информационном центре крейсера. Половину населения крейсера представляют дети и гражданские лица с уничтоженной планеты. Я не могу им приказывать куда-то лететь, поэтому и проводится этот референдум. Кроме того, я сам не уверен в том, что лучше. Остаться или лететь, поэтому это должны решить вы.

Подготовка к реферндуму велась по всем правилам. В течение двух недель крейсер бурлил от споров и собраний. Ринк принимал участие в этих спорах, агитируя за отправку.

— Скажите, почему вы хотите лететь, тогда как не уверены в том, что лучше?

— Потому, что я предпочитаю действие, а не бездействие. Останемся мы здесь. Пройдет еще пятнадцать лет. Наши дети вырастут. Мы состаримся и умрем. И какой в этом смысл? Никакого. Я считаю, что лучше действовать, даже если окажется, что я проживу из-за этого не пятнадцать, а только пять лет.