Лайф не в Кайф

Одумался я уже на следующее утро, понял, какого дурака свалял, и на полпути, на пересадке в Стамбуле - из-за яростного желания как можно быстрее покинуть ненавистный остров, я купил билет на ближайший рейс, с двумя длительными неудобными пересадками - повернул обратно. Но опоздал. Она тоже уехала с островов, улетела за пару часов до меня. Это все, что мне удалось узнать от до противности вежливого и услужливого чувака за стойкой регистрации. Но эта услужливость не распространялась на разглашение личной информации о клиентах. Ни попытка подкупа, ни угрозы не помогли мне разжиться информацией о паспортных данных девушек, живущих на вилле триста семнадцать. А весьма странный, как будто сочувствующий мне, взгляд администратора, резко отрезвил меня и заставил взглянуть на себя со стороны.

Я выпустил лацканы его форменного пиджака и, буркнув извинения, поспешно свалил. Уж в чем-в чем, а в жалости я не нуждался. Только еще сильнее разозлился, уже на себя, за эту постыдную слабость - какого хрена я сорвался лететь сюда снова? На что рассчитывал? Еще не хватало, чтобы я бегал за какой-то девчонкой. Ну красивая, даже очень красивая, и не такая как все, но это, к счастью, качества не уникальные. И красивых, и не таких и в Москве, и в мире немало. Пройдет пара недель, и я о ней даже не вспомню. С этой мыслью я снова сел в самолет.

Если б я только знал, как ошибался тогда…

- Привет, сын, - встает навстречу мне мама и улыбается.

- Я ненадолго, только согласуй окончательные цифры по смете, чтобы я мог завершить всё остальное. Времени до открытия остается совсем не много. А без подписания бумаг дальше они не двинутся.

- Садись, - указывает она мне на бирюзового цвета кожаный диван, стоящий лицом к большому, в пол, окну с видом на набережную. - Показывай свои цифры.

С делами мы расправляемся чертовски быстро - большой опыт даже у меня, чего уж говорить про нее, хотя до смерти отца мама не особо рвалась заниматься семейным бизнесом.

Протягивая мне обратно папку с подписанными документами, мама улыбается, а я чуть разваливаюсь на диване. Официальная часть закончилась, теперь можно.

- Готов к приему?

- На котором ты объявишь всей московской тусовке, что у меня будет новый папочка? - усмехаюсь я.

- Я бы попросила тебя не быть таким ироничным, сын.

- Да готов я. Не волнуйся. Приду и буду паинькой. Павел твой ничего такой мужик. Вроде… - добавляю, убирая улыбку. - Если не даст повода, я не стану зря включать защитника любимой мамочки.

Я встречался с господином Адельштайном всего пару раз, но, конечно, много слышал о нем еще до знакомства. В последние годы в бизнес-кругах только о нем и говорили. Слишком круто стартовал. Вылез ниоткуда и начал резко набирать обороты, прорываясь на вершину. Кого-то это восхищало, а кому-то он был поперек горла. Я был из числа первых.

По рассказам и слухам Павел Львович производил впечатление правильного мужика, и при личном знакомстве, в принципе, мое представление о нем подтвердилось. Мы относились друг к другу с взаимным уважением. Это было еще до того, как он вдруг замутил с маман. И причин тому, чтобы это вдруг изменилось, не наблюдалось. Хейтить его за то, что он займет место моего отца рядом с матерью, я точно не собираюсь.

- Ты придешь с Алексой?

- Ну, разумеется, она не пропустит это мероприятие. С утра готовится блистать и покорять.

Мама хмурится.

- Мне не нравится, что ты говоришь о своей девушке столь пренебрежительно, Марсель.

- Отставить нотации, - говорю я, поднимаясь. - Не заставляй меня признаваться, что пренебрежение не к девушке, а к приему. Ты знаешь, что я на них не ходок, и делаю исключение только ради тебя.

Наклонившись к ней, касаюсь губами щеки, безупречно гладкой и приятно бархатистой от пудры, и, попрощавшись, покидаю бирюзовый кабинет.

До приема остаются считанные часы. Надо бы выпить чего-нибудь, иначе этот большой цирк мне не вынести.

Глава 10

- Это что, Бондарчук?! - восторженным, ничуть не тихим шепотом спрашивает Алекса, глазами-блюдцами провожая поздоровавшегося со мной за руку режиссера.

Я коротко киваю в очередной раз. До этого были такие же кивки на адски популярную сейчас актрису, рэпера и, вроде, продюсера.

- И ты что, их всех так близко знаешь?!

- Не особо близко, но знаю. Они сотрудничают с нашей сетью.

- С отелями? - она непонимающе хмурится. - Живут у вас, что ли?

Я усмехаюсь.

- Клипы снимают, дни рождения отмечают, гостей размещают, да и живут тоже, когда не в Москве или если в домах ремонт делают.

- Ааа…

Эта ее непосредственность, наверное, и привлекла меня в ней, зацепила. Алекса абсолютно прямая и бесхитростная, простая и понятная, без заморочек и побочек - как питьевая вода. После того неудавшегося островного романа я за километр обхожу молчаливых и загадочных скромниц, этаких благородных девиц с кинжалом в рукаве.