Лагуна фламинго

— Я знаю, как это бывает, — протянул он. — Я сам с таким сталкивался, но… наступает время, когда все идет на лад. У вас все будет хорошо, обещаю — и у тебя, и у твоей мамы, Мина.

Они так увлеклись разговором, что не заметили, как над горизонтом встало солнце. В его лучах и озеро, и берег окрасились розовыми, лиловыми и голубоватыми тонами. В воде завозились фламинго. Одна из птиц сделала пару шагов к середине озера, и ее перья блеснули оранжево-золотистым светом. У Эдуарда потеплело на душе.

— Все будет хорошо, Мина. Поверь мне.

Глава 4

Эдуард Бруннер действительно выделил Артуру обещанный участок земли, и молодой переселенец из Поволжья рьяно взялся за работу. Он трудился до полного изнеможения, и ему это нравилось. Благодаря усталости Артура не мучили мысли об Ольге, о том, что с ней случилось, о том, жива ли она…

Первым делом Артур выкопал на своем участке колодец. Затем соорудил две постройки — одну для сна, другую для стряпни. Пол тут был земляной. Крышу поддерживали по четыре угловых столба из твердой древесины. Между столбами Артур натянул шкуры, подаренные Эдуардом. Они на первых порах защищали его от ветра и дождя. Потом Артур сплел стены из хвороста и соломы и обмазал их смесью земли, воды и сушеного навоза. Кое-где он использовал вместо столь редкой в этих краях древесины кости животных — их можно было пустить не только на укрепление стен, но и на изготовление мебели. Крышу в обеих постройках Артур, как и было принято в этой местности, присыпал paja, травой.

Для людей в пампасах такие домики могли на время служить защитой от стихии, но разрушались столь же быстро, как и строились.

Как бы то ни было, Артур испытывал гордость, когда впервые заночевал в собственном доме. Как и большинство здешних построек, его хижины защищали от ледяных ветров, дувших из Южной Патагонии. Обычно хижины строили неподалеку от лаконосов, вечнозеленых лиственных деревьев, прекрасно защищавших домики от солнца и ветра. Но, несмотря на все это, зимой в таких хижинах было холодно, а летом — жарко. Обычно семьи жили в одной комнате, скудно обставленной мебелью. Еще тут плодились насекомые и грызуны, и потому, если погода позволяла, местные жители предпочитали ночевать под открытым небом — летом им досаждали блохи, клопы, тараканы и даже крысы.

Большие дома могли себе позволить только зажиточные землевладельцы. Часто эти сооружения смотрелись здесь совершенно неуместно — богачи предпочитали строить дома в европейском стиле, который скорее подошел бы элитным районам Буэнос-Айреса, куда землевладельцы уезжали в жаркие месяцы.

Артур вздохнул. Он прилагал максимум усилий, чтобы избавиться от насекомых и грызунов, но война с ними была проиграна, даже не начавшись.

Целыми днями поволжский немец работал. При помощи одной только кирки он возделал небольшой участок, сделав землю пахотной. Затем соорудил загон для овец, которых ему на попечение предоставил сеньор Бруннер. Тут была даже специальная поилка для овец, которой пользовались в том случае, если воды не хватало.

Несколько недель спустя Артур занялся садом и огородом. Ольга всегда мечтала об этом. Артур представлял себе, как его жена обрадуется, когда приедет сюда. Вскоре его участок стал похож на настоящий крестьянский хутор в России. Это вызывало у Артура воспоминания о прежней жизни и об Ольге, и тоска настолько подкосила его, что он пару дней не мог работать.

Артур как раз строил сарай для овец, когда вдалеке послышался стук копыт. Мужчина поднял голову и нисколько не удивился, увидев верхом на коне Эдуарда Бруннера. Эдуард часто навещал его. Они прекрасно ладили и любили не только поговорить, но и помолчать вместе. Иногда они просто сидели рядом, думая каждый о своем. Можно сказать, что Артур с Эдуардом подружились. Да, Артур арендовал у Эдуарда землю, но он знал, что ему не придется уезжать отсюда через пару лет, как многим другим. Обычно через три-четыре года арендаторам приходилось искать новые земли, когда почва уже была обработана и на месте степных трав колыхалась люцерна. Но Эдуард обещал оставить Артура здесь до тех пор, пока тот сам не решит уехать. А Бруннер славился надежностью.

— У тебя есть время? — спросил Эдуард.

Кивнув, Артур мотнул головой в сторону поленницы. Мужчины, вздохнув, уселись.

Услышав следующий вопрос Эдуарда, Артур опешил. К такому он не был готов.

— Ты разбираешься в женщинах?

Рождество 1881 года стало первым радостным праздником для Мины и Аннелии. Елки здесь не росли, и потому Эдуард поручил Аполлонии и Иньес, одной из служанок, нарядить два персиковых дерева в саду перед Ла-Дульче. Аннелия приготовила индейку с яблоками и клецки. После ужина все вместе спели рождественские песни и обменялись подарками.

Эдуард ненадолго съездил в Буэнос-Айрес и подарил Аннелии изящные перчатки, а Мине — ленты для волос. Мина связала Эдуарду шарф, а Аннелия — носки.

Когда стемнело, все устроились на веранде, любуясь украшенными деревьями. Над Ла-Дульче взошла луна, и Мина предложила прогуляться к озеру.