Лагерь живых

Настраиваюсь на типовое ведение разговора, и тут тот самый Ленька, дружок нашего Рукокрыла-Званцева, неожиданно признается — очень жалеет, что не успел пройти курсы пикаперов. Ну, сложно ему знакомиться.

— Да все это хрня, как говорит Мутабор! Ничему толковому там не учат, — заявляет в ответ Сергей, и как-то слишком уж уверенно.

— Да ну? — возражает Ленька.

— Точно! У меня приятель прошел обучение. По паре телок в неделю снимал! Весь страх как рукой сняло, — поддерживает дружка Званцев-младший.

— Ага. А до того? — дергает меня нелегкая за язык.

— А до того вообще с девчонкой заговорить не мог!

— Ну-ну. То есть был мальчонка, стесняющийся и боящийся женщин. Так?

— Точно!

— Считал он их за что-то необъяснимое. Не поддающееся пониманию и жутковатое в своей таинственности. А тут ему объяснили на пальцах, что все девки — шлюхи и представляют собой три дырки на ножках. Ничего таинственного, ничего мистического, ничего загадочного, ничего, достойного уважения. Три дырки, легкодоступных к тому же. Брякнулась женщина с пьедестала. Так?

— Не так. Он их бояться перестал! — упирается Рукокрыл.

— Он, пикапер, продолжает их бояться. Потому и снимает по десятку за неделю, раньше это называлось комплексом донжуана, то есть паническая боязнь ответственности и неумение строить нормальные отношения с противоположным полом. А доказать себе, что он крут — охота. Вот и получается — замена количеством качества. Только это фигня.

— Хрня! — подсказывает заинтересованно слушающий Серега.

— Ну можно и так. Я уж не говорю о том, что частая смена половых партнеров чревата боком — как нам говорили на занятиях по кож-вен болезням — в среднем каждый тринадцатый партнер дает новое заболевание. А когда нас учили — еще не было такого разгуляева. Вот и прикинь — девок пикапер по определению уважать не может — потому как они либо тупые давалки, если дают, либо заносчивые стервы — если не дают. И пикапер стопудово уверен, если ему не дали — то это не потому, что девчонка себя уважает, а потому, что она просто заносчивая.

— Да ну прямо! — упирается Рукокрыл.

— А простой вопрос — жениться пикапер будет? Уважать жену станет? Он же знает, что все девки — шлюхи. А как насчет детей? Какой из пикапера папаша выйдет? Да никакой — как стерилизованный самец мухи цеце. Жужжит, летает, а потомства нету.

— То есть считаешь, что никакой пользы от такой тренировки?

— По пикаперству? Почему ж никакой. Люди хорошие деньги на дураках делают.

— Да бросьте вы. Вот ведь действительно — для пикаперов все девушки доступны — и что ж получается? Порядочных и нету? — Сергей не на шутку встревожился, а мне только сейчас становится понятно, что нашему Ромео такой разговор ножиком режет.

— Почему нет? Полно. Пикапер не может снять любую. Это недостижимо. Он может просто заговорить с любой, а вот даст она или нет — вопрос открытый. Поговорил с тремя — одна дала. С одной понятно — а две другие кто?

— А у них одновременно ангина и менструация! — продолжает резвиться Филя.

— Сережа, дружище — если ты находишься в публичном доме — там все барышни доступны?

— Да, наверное. Но им же деньги платят?

— Не о деньгах вопрос — доступны?

— Ясен день. Это ж бордель.

— Ну, так и пикапер ищет — где попроще. Так что успокойся. Твоя Светка вне подозрений, да и не станет она такого, как ты, на не пойми что менять.

— Говори, говори… — озабоченно отвечает наш пулеметчик.

— Вообще лучший оргазм у женщины вызывает норковая шуба, — уверенно заявляет Филя.

— Ну тут природа такую вилку устроила, что, может, ты и прав, водоплавающий.

— А то ж, — самодовольно восклицает приятель.

— Что за вилка-то? — Это его копнопатый сослуживец интересуется.

— А возрастная. Парень чем моложе — тем охочее. А у женщин обычно после 35 лет охота просыпается. Нет, они, конечно, могут и в молодости завестись как следует. Но пока молодайку заведешь — семь потов сойдет. А вот когда уже начинаешь стариковать — у них, наоборот, просыпается. Доктор, — а почему, кстати, так?

— А пес его знает. Я так думаю — природа схитрила. Чтоб детенышей растить не мешало. Ну мужички со своей гиперсексуальностью стараются по молодости оплодотворить поболе кого. А у женщин другая задача — дитя выносить и родить, тут секс ей не помощник. А вот вырастила детенышей — уже и оттянуться может по полной.

Некоторое время все молчат, переваривая, после чего Рукокрыл неожиданно спрашивает:

— Вот зомби — тупые и враждебные. Морфы — умные и враждебные. А если их учить, лечить и кормить молочной кашкой, то, может быть, нервная система со временем восстановится и они станут полезными членами общества?

— Ну, вообще-то, может, и возможно. Но, к сожалению, как говорили классики марксизма-ленинизма — «Битье определяет сознание!» Например, европейцы, которые все время к нам лезли, приходили в чувство только после неоднократных увещеваний сапогом в рыло и дубиной по хребту. Да и американцы тоже.

— Американцы с нами не воевали, — поправляет меня Саша.

— Ну, не знаю. Медали их видел — «За Сибирь» и «За Россию». Ленточки у них еще такие гомосечистые — радужные.

— Когда они это успели?