Лагерь живых

На далеком Севере
Эскимосы бегали,
Эскимосы бегали —
За моржой!

Знаю эту песенку. Старая, студенческая. Петь можно бесконечно. Очень хорошо петь в пьяной компании, слова заучиваются быстро. Хотя сюрреализм происходящего у меня на глазах только подчеркивается.

Очень вовремя дверь распахивается — меня вызывает «старшой».

Напоследок решаю пустить парфянскую стрелу:

— Мутабор, консультация, возможность, хирургия, раненый?

Опять бедолага завис.

— Решение по возвращении.

Уф! Бегом с посыльным. Николаич спорит о чем-то с инженером и летехой — командиром бронетехники нашей группы. Кроме них там же еще несколько человек — и мой знакомый сапер. Только они в перепалке не участвуют.

— Получается так, что это лицо американского империализма вы с рук спихнули? — отвлекается от спора «старшой».

— Это вы о ком?

— О морфе. В каске рожа у него — хоть плакат рисуй. Чистый агитпроп. Он что, все время в каске бегал?

— Не, это я ему надел. Каска-то с хозяина.

— Это зря. Хорошая касочка и прочная. Поменяйте потом под благовидным предлогом.

— Я там, в джипе, еще шмотки оставил и трофеи — пара автоматов, пистолеты.

— Уже прибрали. Вовка первым делом машинку проверил.

— А что звали?

— Получается так, что непонятно?

— Ну, опять оказание помощи раненым в той группе?

— Ага.

Договорить не успеваем.

— Повторяю, мне вне основной группы здесь делать нечего! — Летеха ожил, как недобитая огневая точка.

— Что ты как маленький! Не отобьем завод — ты без ремонта на своей железке много накатаешься? — Ясно, инженер в долгу не остался.

— Железо на складах еще есть, а людей положить — это как?

— Так и на заводе люди, а не хвосты собачьи, притырок ты прыщавый! Несколько тысяч!

— Было! Было несколько тысяч! А сейчас? Сейчас там несколько тысяч зомби! И куда нам лезть?

— Стоп, стоп! Охолоньте! — Николаич вклинивается между вспыхнувшим Севастьяновым и летехой.

— Да какого мужского полового он меня тут лечит? Полковник покойный тож гуманист был. Полгруппы в заднице, и сам туда же! У меня жена, между прочим. И не фиг мне по сознательности топтаться. Этот вонявый — небось, сам-то удрал, а теперь все вокруг ему должны.

Теперь уже приходится присутствующим держать летеху с инженером за руки, фалды и прочее — чтоб парочка в драку не пустилась. Страсти-то накалились нешуточно.

— Я те харю разобью!

— Да пошел ты! Гнида пластинчатая!

Николаич буром влезает между спорщиками.

— Хорош! Хорош, я говорю! Идиоты, оба. Лейтенант! Что такое бронетехника без ремонта — это Красная армия в сорок первом наглядно показала. А панцерваффе вермахта — в сорок пятом. Из-за поломки грошовых деталюшек технику бросали пачками. Видал? Сейчас на броне только и ездить, а без ремонта — кукиш без масла, а не броня. Это-то понятно?

— Не надо меня лечить, не мальчик. Броня еще походит, а вот мертвяками мы вполне сегодня станем. И насчет присяги не надо! У меня три десятка человек, и я их гробить просто так не дам. И не просто так — тоже не дам. Больше у меня подчиненных нет. И я без них приезжать не хочу. Все, разговор окончен! Мы отходим.

Похоже, летеха прямо сейчас отдаст приказ.

— Разве только в мир иной отойдете.

— А ты, что ль, не дашь?

— Эй-эй, давайте пока перекурим. Лейтенант, курите?

— Курю. От такой жизни закуришь…

— Тогда угощайся.

— Ого! Богато живете. Сигары!

— Только в затяг не вздумай.

— А как надо?

— Держи дым во рту.

— Да ну?

Замечаю, что Севастьянова отвели в сторонку. Ну да, страсти-то охолонуть надо. Скуповатый Николаич тем временем роздал сигары. Вот не ожидал такой щедрости. Но тут получилось грамотно — все отвлеклись, а еще обрезка кончиков да прочие хитрости. Опять же многие впервые вообще сигары в руках держат, это раньше кубинские продавались на каждом углу, как и кубинский ликер, хорошая штука… Пробовал в детстве… Сейчас обязательно кто-нибудь по привычке затянется во всю мощь легких и начнет кашлять…

Как у нас в роте — я тогда из отпуска ребятам сигару привез. На всех хватило. Три дня ее курили по очереди. Один затяг — и готово…

О, что я говорил! Уже закашляют…

Ботан-радист тоже отхватил сигару, но ничего сделать не успел — я наседаю с вопросами. Ответов оказывается не густо. Тот самый Пашка успел сообщить, что группа разгромлена, потери офигительные — пехоту, считай, всю потеряли, бронетехника откатилась, потом после спора и ругани поделилась надвое — часть ушла к супермаркетам. А часть сейчас идет к нам — с кучей раненых. Мой знакомый полкан вроде погиб. Командует там непонятно кто.

Оставляю ботана разбираться с куревом. Надо бы все ж пополнить сумку — тут у меня, если Нади не окажется среди отступающих, будет хлопот полон рот. И того толкового санинструктора здесь нет. И кстати, автомат забрать. Вылезая из машины, я его не прихватил, что не помешало мне Семен Семенычу глаза колоть.