Лада

— Ты не понял, — пояснила Лада. — Он всё отдаёт, это я откладываю тебе и ему на такой вот случай, когда надо очень что‑то дорогое. Да и вообще, вам на дом себе собирать надо, рано или поздно вы же женитесь, нельзя чтобы совсем ничего в запасе не было.

— Мне и Всемилу, значит откладываешь? — Ратибор остановился, Лада удивлённо повернулась.

— Ну да, — испуганно ответила она. — Вы же зарабатываете, вы же…

— А Никита? — строго спросил Ратибор. — А ты? Сколько ты себе с отцом отложила?

— Ты не думай, я нам не откладывала, — заверила его девушка. — Вернее немного откладывала с папиного заработка, но потом забор ставили, я почти всё оттуда брала. Ваши накопления не трогала.

— Лада, — Ратибор почувствовал дикую злость, — ты что творишь?

Девушка испуганно, совершенно непонимающе захлопала ресницами.

— Мне казалось, мы давно обсудили что мы одна семья, так какого лешего ты на общие нужды тратишь так выборочно. Зачем ты вообще делишь по кошелям?

Лада часто захлопала ресницами, а потом расплакалась и бросилась прочь. Почти сразу она столкнулась с молодым мужчиной, что навстречу шёл.

— Случилось что? — участливо спросил тот. — Помочь?

— Нет. Извините, — Лада побежала дальше.

— Ратибор, это ты её обидел? — спросил мужчина у рычащего от злости дружинника.

— Ты представляешь, Егор, она деньги только нам со Всемилом откладывает, — он зло стукнул кулаком по забору около которого стоял, сломав в нём трухлявую доску.

— Не круши чужие заборы, — Егор кивнул на трактир. — Пошли, расскажешь что тебя так взбесило в том что кто‑то о тебе и брате твоём заботится. Это Лада ваша, да?

— Она, — Ратибор тяжело вздохнул. — Мы ведь решили, ещё когда из дома уезжали, что мы теперь одна семья. Всемил с Ладой с детства дружат, она ему как сестрёнка, я на Дарене, дочери Никиты женат был, стало быть Никита мне тесть, а Лада тоже вроде как сестра, а она? Она мне кольчугу заказала у Перея, представляешь?

— Какое коварство, — согласно закивал Егор. — Заказать у лучшего кузнеца в городе кольчугу. Нет бы платье себе новое купила, а она кольчугу.

— Смешно тебе? — с укором произнёс Ратибор.

— Прости, просто непонятно мне, почему ты так разозлился, сестру до слёз довёл.

— Она копит только мне и Всемилу, а деньги, что Никита зарабатывает, на пропитание и ремонт дома пускает, — пояснил Ратибор. — И сама она худенькая совсем, всё никак не поправится, вот и думается мне, а не с того ль это, что она только нас нормально кормит, а сама впроголодь живёт.

— А ты проверь, — посоветовал Егор, отпивая из кружки с пивом. — Ты же говорил, что домой обычно только ужинать ходишь, так сходи как‑нибудь пообедать.

— Так Лада не ждёт нас к обеду, не готовит ничего.

— Ну себе‑то она должна что‑то готовить, вот и посмотришь что.

— Схожу, — решил Ратибор. — Вот прямо сейчас и схожу.

— Ты погоди сейчас, успокойся сначала.

Ратибор обхватил голову руками и тяжело вздохнул. Его, конечно очень радовало что денег было достаточно для того чтобы Лада откладывать смогла начать, но не только же на них с братом.

— Кажется мне, тебе стоит вечером с ней переговорить, — сказал Егор. — Сейчас ты на взводе, она обижена. А вечером успокоитесь оба. Можешь сам ей купить что‑нибудь, чтобы порадовать и поблагодарить за кольчугу.

— А что? — тут же обрадовался этой мысли Ратибор.

— А мне откуда знать что твою Ладу порадует? Может ленточку красивую или бусики какие, девушки обычно побрякушкам радуются.

— Надо будет у Всемила спросить что Лада любит, — закивал дружинник. — А в выходные купим ей платье красивое новое. Точно, так и сделаем, — он удовлетворённо опустошил свою кружку и вытер губы. — Спасибо, Егор.

— Не за что, — улыбнулся мужчина. — Кстати, ты говорил, окно у вас растрескалось совсем, починили?

— Нет, — Ратибор вздохнул. — Сможешь помочь?

— Будет врём, заскочу посмотрю, — кивнул Егор и пожал Ратибору руку на прощание.

Вечером Лада избегала смотреть на Ратибора, она молча подала ужин и, сославшись на то, что надо огород посмотреть, ушла на улицу.

— Лада, — Ратибор вышел следом. — Давай поговорим.

— Ужин же остынет.

— Ничего, холодное поем. Присядь, — мужчина усадил Ладу на скамеечку, что недавно около крыльца поставил, и сел рядом. — Лада, помнишь, когда мы из дома уезжали, ты боялась в тягость нам быть?

— Помню, — кивнула Лада.

— Помнишь, что я тебе тогда сказал?

Лада снова кивнула и опустила голову.