Лабиринты соблазнов

Прошла в кухню, и через несколько минут чудный аромат кофе уже гулял по квартире. Холодильник набит продуктами, так что проблем с утолением мучившего ее голода не возникнет. Она с удовольствием уплетала мясные и рыбные деликатесы, не ощущая даже намека на какое-то там чувство вины. Просто оказалась в нужном месте в нужный час, и даже не час, а мгновение. Ей крупно повезло, только и всего. И не стоит по этому поводу лить крокодиловы слезы, нужно жить и радоваться жизни, раз она повернулась к ней лицом. «Dum fata sinunt, vitite laeti» – «Пока позволяет судьба, живите весело».

Неужели все самое трудное позади?.. Скорее, оно только начинается. А то, что было, – лишь репетиция красивой и счастливой жизни, о которой она так мечтала. Мила позвонила дядюшке, что-то долго и неубедительно врала. Но тот, радостный оттого, что его племянница объявилась, верил всему, лишь бы заполучить ее обратно. И тогда он приложит все силы и старания, чтобы она впредь без особого на то его согласия не покидала ни дядюшку, ни имение.

Говорят, чтобы поумнеть, надо играть с более сильным противником. А насколько поумнела Мила, играя в кошки-мышки с Минотавром? Да и в самом ли деле она его победила? Не запуталась ли в паутине лжи и притворства? И если все же запуталась, то как ей разорвать эту невидимую паутину и, выбравшись из нее, остаться собой?

Она устала хотеть быть кем-то. И именно в это время ее мечта исполнилась. Да убедилась она уже! Убедилась, что следует быть скромнее в своих желаниях! Но это на будущее. А теперь придется жить чужой жизнью. Комфортной, роскошной, богатой и сытной, но чужой.

Когда же она начнет жить своей? Когда-нибудь… Вот только обезопасит себя и своего еще не родившегося ребенка. А как удостоверится, что им ничто не угрожает, тут же бросит ее, чужую жизнь. И вернется в свою малую Церковь – в семью, где Милу с малышом встретят Алеша, бабушка и Алтай.

Глава 12 Я достойна самого лучшего… даже чужого?

В тот же день Мила вернулась к дядюшке, с нетерпением ожидающего счастливого возвращения блудной племянницы. Он встречал ее вместе с Маняшей, улыбающейся сквозь слезы радости.

– Ты уморить меня решила? И себя заодно с ребенком? – вопрошал он, с тревогой вглядываясь в Милу. – Погляди на себя, ты же на доходягу похожа. Не бережешь себя, так о ребенке подумай! – принялся он увещевать ее, но она совсем не слушала, так как думала только об одном – лечь в кровать и уснуть, не беспокоясь о том, что с ней в любой момент произойдет что-то непоправимое и ужасное.

Позади все тревоги, связанные с угрозой жизни, и теперь она в безопасности. Относительной, разумеется. А потому должна быть готова в любой момент бесследно исчезнуть, спасаясь от непредвиденных обстоятельств, если их невозможно будет преодолеть, или от преждевременного разоблачения. Мила допускала, что она не просто исчезнет из жизни дядюшки, а прежде признается ему во всех прегрешениях, попросит прощения. А пока пусть все остается как есть. Как же мало нужно, чтобы сделать кого-то счастливыми, – всего лишь вернуться домой, где тебя ждут и любят, где тебя простят и пожалеют, поймут и приголубят.

Утром дядюшка еле дождался проспавшую все на свете Милу к столу. Она сидела бледная, усталая и чувствовала, что ей снова хочется спать.

– Что-то не нравишься ты мне сегодня, Людмилочка. Семен уже нашел врача. Сегодня повезем тебя в клинику, на шаг никуда от себя не отпущу.

– Нет, дядюшка, никто не должен знать о моей беременности. Иначе пресса и телевидение такой вой поднимут, что мало не покажется.

– Да, ты права. В таком случае врач приедет сюда сам. А впоследствии остается только заграница.

– Которая нам поможет? – с усмешкой спросила Мила.

– Не утрируй, пожалуйста. Только там ты сможешь спрятаться от всей этой своры доброхотов, готовых залезть к тебе в постель, лишь бы наскрести информации на сенсацию. Они постоянно станут преследовать тебя, начнут дознаваться, кто же тот виновник торжества, который заварил эту кашу. – Он немного помолчал, словно раздумывая. – Да, кстати, а ты не хочешь мне рассказать о том счастливчике, которого собираешься сделать отцом? Он-то знает о твоей беременности?

– Пока нет. Я сама об этом только что узнала.

– Стоящий хоть человек-то?

– Самый-самый лучший на всем белом свете! – Мила мечтательно улыбнулась. – Я его так люблю, что даже страшно становится от мысли, что могу потерять. Он сейчас в отъезде, а как вернется, я вас обязательно познакомлю. Настоящий русский богатырь, вылитый Алеша Попович.

– Значит, его Алексеем зовут? Что ж, приятно было познакомиться.

– Да не обижайся ты так, ну правда познакомлю! Он тебе понравится. Настоящий мужчина: умный, выдержанный, интеллигентный, очень-очень добрый и очень-очень меня любит. А еще высокий, сильный и красивый. С длинными до плеч, русыми с проседью волосами, окладистой, аккуратно подстриженной бородой и усами, как у драгуна. Он художник. И глаза у него добрые-предобрые, синие-пресиние, утонуть можно.