Лабиринты соблазнов

– Конечно, жив! После осечки у него даже голос прорезался. Он заявил, что никого и никогда не любил так сильно, как любит Милочку, и сделает все, лишь бы она была счастлива. Дома я все рассказал Милочке, как было… Мы ждали его, но он так и не пришел. Больше я его живым не видел. Пытался разыскивать, но он словно в воду канул… И ведь действительно канул. Вскоре местные рыбаки выловили его труп из реки, весь кинжалом исколотый, а ноги в тазике с бетоном: жуткая смерть. А твоя матушка подумала, что это я с ним поквитался, и возненавидела меня так люто, что у нее что-то с головой случилось от всех этих событий. Пришлось поместить ее в психиатрическую больницу. Меня же задержали по подозрению в убийстве. Видите ли, у меня был мотив. Да что там – он действительно был. С помощью друзей мне удалось доказать свою невиновность, и меня отпустили. А убийцу так и не нашли. Пришел в больницу, а Милы там уже нет, и где она – никто не знает… Это потом я выяснил, что влюбился в нее врач лечащий. Вот он-то и увез ее да спрятал так, что я только через несколько лет смог узнать, где она находится. Тебе тогда уже пять исполнилось. У тебя были прекрасные и любящие родители. Приехал к Миле, покаялся за то, что помешал ее счастью, клялся, что моей вины в смерти Ивана нет. А она и говорить-то со мной не пожелала, так как даже не сомневалась, что именно я убил отца ее ребенка. Очень я, Людмилочка, виноват и перед твоей матушкой, и перед тобой. Может, совсем по-другому сложилась бы ее жизнь, если бы я не влез тогда со своей братской ревностью. А через год она погибла. В автокатастрофе. Так и ушла, не простив, в полной уверенности в моей виновности. В полиции решили, что это был несчастный случай.

– Ты тоже так думаешь?

– Сначала думал. А когда через несколько лет погиб в автокатастрофе твой приемный отец, я пришел к выводу, что их обоих убили… Но кто? Я никак не мог понять, откуда могли появиться враги у твоих родителей? Это же абсурд! Тебя тут же отправили в детский дом, так как неизвестно откуда появились какие-то странные родственники, о которых я и слыхом не слыхивал, и принялись оформлять над тобой опекунство. Мне пришлось основательно побороться и за тебя, и за право быть твоим опекуном. На этот момент у меня были уже и возможности, и средства, и высокое положение в обществе.

– Значит, ты к их смерти не причастен, – заключила Мила. – Тогда кто?

– Каюсь: кем угодно в этой жизни был – мошенником, расхитителем, даже казнокрадом, но только не душегубом. Хотя если быть предельно честным, то я все же считаю виновным себя. Если бы я тогда не бросил Ивана одного в лесу, он бы остался жив. Это я швырнул с горы снежный ком и показал ему дорогу смерти. А она уже лавиной обрушилась на нашу семью, унося одного за другим: сначала твоего отца, затем мать, а за ней и приемного отца. Такое ощущение, словно кто-то решил намеренно посчитаться с нашим родом. Вот и тебе не пришлось избежать аварии. Ты тогда долго в коме пролежала. А когда пришла в себя, почему-то решила, что это я тебя решил убить. Что с тобой творилось, просто жуть какая-то! Мы с Семеном вынуждены были срочно отвезти тебя за границу и определить в частную психиатрическую лечебницу. Потом ты поправилась. И поверила, что это не я подстроил тебе аварию. Ведь поверила же, в самом деле?

– Конечно, поверила. И ты об этом знаешь. Тогда зачем спрашиваешь?

– Хочу еще раз в этом удостовериться. Это я виновен в начале всех бед, выпавших на нашу семью. Все случилось из-за меня. Согласись я тогда на их брак, не устрой эту кровавую разборку, все остались бы живы.

– Я так не думаю. Если его убили, то собирались убить. А если собирались, при чем здесь ты? Его бы убили и без тебя. Если ты не нашел отца в лесу, значит, его забрал кто-то, кто за вами наверняка следил, ведь ты вернулся почти сразу же. Если бы этим кем-то оказался случайный проезжающий, вы бы с мамой дождались возвращения отца. Его смерть никак не назовешь случайной, так как его не один раз пырнули ножом да бросили в реку. Кто-то очень надеялся, что именно ты расправишься с моим отцом. И почему-то это было для него очень важно. Может, потому, что он – один из первых попал бы под подозрение? А ты поломал ему все планы. Поэтому ему пришлось пойти на страшный риск и убить самому. Осталось только выяснить, кому была выгодна смерть отца?

– Как у тебя все просто.

– Гениальное всегда просто.