Лабиринты силы

Глава 32, в которой очередная авантюра возвращает мне вкус к жизни.

Пытка сухарями растянулась минут на двадцать. Прикончив первый, я мужественно призвал из ячейки второй. Затем позволил себе короткую паузу на запивку сухпая живцом из фляжки. И стал кромсать окровавленными деснами третий… Всего в ячейках инвентаря у меня было заныкано пять сухарей, и я заставил себя сожрать все. Последний дожевывал через такую адскую боль, что картинку перед уцелевшим глазом снова затянул кровавый туман. Каждое прикосновение кровоточащих осколков в деснах к «каменному» сухарю сопровождалось жестокой отдачей в затылке и висках, будто туда какой-то невидимый садюга вбивал раскаленные гвозди. Если бы не живец, которым я периодически полоскал окровавленный рот, я б не сдюжил. Но живительная кислятина слегонца притупляла боль, и под запивку из фляжки я справился.

Что страдания мои не напрасны, отражали шкалы Спорового баланса и Жажды и сытости, подрастающие параллельно с выпитым живцом и съеденными сухарями. Замедлившаяся шкала Здоровья, с подброской в «топку» хавчика, так же возобновила свой прежний энергичный подъем.

Через пару минут после окончания пытки едой в глазу прояснилось, и я заметил скопление метрах в семидесяти от утеса треугольных плавников с серповидными наростами.

Сразу несколько стай иглозубов наворачивали хищные круги в отдалении, привлеченные, наверняка, запахом моей крови, которой, после столкновения с щупальцем Стража, я пролил стопудово больше литра, а то и двух. Пока что тварей сдерживало присутствие на прибрежном дне высокоуровнего Стража, хоть и мертвого, но с нетронутым споровым мешком. Увы, это сдерживание не могло продлиться так долго, как хотелось бы в моем беспомощном состоянии. И тому причиной было воронкообразное каменное дно бухты, которое под сильным наклоном уходило от берега к центральному провалу. Опустившийся на прибрежное дно Страж, как по горке, уже начал медленно, но верно, съезжать по наклонному дну вниз, на глубинные уровни центральной части. И через час-другой монстр, таким макаром, по сути, должен был вернуться в родные пенаты, где его собратья позаботятся о мертвом товарище, привычным для тварей способом, до крошки заточив гору высокоуровневой биомассы.

— Млять! — прохрипел я. — Вот че за гребаная непруха?! Укокошил крутую тварь, а трофеи с нее достанутся тем же Стражам.

— Да уж! — тут же откликнулась охочая до разговора Шпора. — В споровике у этого гиганта, наверняка, туча диковин запрятана. Страсть как любопытно было б взглянуть!

— Не трави душу, — поморщился я, и тут же снова выматерился от боли в потревоженных ранах на лице.

— А, может, рискнем? Иглозубы, глянь, к берегу не подходят. Значит, мертвый Страж еще здесь, внизу, на дне. Всего-то и надо на пятнадцать метров занырнуть. С твоей Амфибией — это плевое дело.

— Да ты на меня посмотри. На теле места живого нет. Из меня сейчас пловец, как из говна пуля.

— Морская вода, между прочим, для заживления ран — лучшее средство. И, опять же, в воде со сломанными конечностями управляться куда сподручней тебе будет, чем на суше. Считай, восстановительная терапия.

— Искуситель, млять!

— Давай, Рихтовщик, решайся! Когда еще тебе выпадет шанс исследовать споровик такой уникальной твари?

— А-аа, была — не была!

Я вылил в рот остатки живца из фляжки и, с грехом пополам отпихнувшись покалеченными руками и ногами от гранитной стены, соскользнул с каменной отмели обратно в воду.

— Пламя! — шепнул перед погружением фразу-активатор и, сделав глубокий вздох, нырнул под воду.

Вокруг тела возникла белесая аура защитной пелены… Зачем я активировал Лунное пламя? Разумеется, ради десятикратного увеличения характеристики Скрытность. И без того изрядно прокаченный параметр которой теперь на пятнадцать минут должен был превратиться просто в космос, что сделает меня абсолютно незаметным для посторонних глаз.

Крыса вновь оказался прав, движения руками и ногами под водой давались мне в разы легче, чем только что на камнях отмели. И в подтверждение ощущений, почти обнулившаяся шкала Удовольствия под водой вдруг начала потихоньку расти вверх.

Здоровье, правда, все еще оставалось в критической зоне, едва преодолев отметку в тысячу единиц, и не достигнув пока даже двадцати процентов номинала, но, не смотря на задержку дыхания (которое, к слову, на нынешнем этапе развития навыка Амфибия я мог останавливать аж на двадцать минут), под водой я почувствовал себя значительно легче, чем на суше. И, опять же, ускорившийся рост в шкале Здоровье статистически подтвердил мои внутренние ощущения.

И все же, несмотря на очевидный прогресс в восстановлении, ускоряться с помощью Шпоры под водой я не решился. Потому как, чтобы обуздать подводный вихрь от «винта» Шпоры, нужны были здоровые сильные руки и ноги, а не теперешнее неуклюже трясущееся не пойми что.

Впрочем, и без Шпоры на прибрежное дно я опустился вполне уверенно.