Лабиринты Гипербореи

  - Это до какой же степени надо перепугать давних, чтобы они на людской зов не откликались? Что ты за чудовище, Яр? Не связать ли тебя, чтоб ты не удрал, а то не убил кого из нас ночью?

  Глава тридцать седьмая

  Суд

   Невыспавшийся Славка с трудом проглотил завтрак, предложенный Гором. Ждан не взял мальчишку с собой, ускакал один. Велел идти в Затулье, прямиком на площадь. Быстров-младший не спешил. Покричал в лес, вернее, поцокал имя лешего, но тот не объявился. Как и где вызывать кикимору - неизвестно. На реке мальчишка потерпел вторую неудачу - водяной не отозвался. Славка долго умывался на броде, затем медленно плёлся. Но как ни тянул время, всё же оказался на сельской площади, запруженной народом. Попросил дать дорогу, и селяне мигом расступились, как по приказу.

  Троны Совета высились по центру, длинной скобкой. Скамья, где приказали сесть Славке, отстояла от них метров на пять. О чём волхвы спорили, не было слышно - даже Борун приглушал свой голосище. Доносились обрывки:

  - ...недоказано... без этого я не согласен... много чести... вето наложу... и я за... хватит...

  Славка стоял, готовый доказывать свою правоту, но слёзы копились. Слёзы обиды. Нет ничего хуже, когда делаешь правильное дело, а тебе не верят. Да ещё и обвиняют в таких грехах, что сил нет терпеть!

  - Яр, куда делись твои подруги? Милана и Руся? Их нет нигде. Утром обе исчезли, - скрипуче задал вопрос старейшина Совета.

  Кустистые седые брови грозно сошлись у переносицы. Маленькие блёкло-синие глазки сверлили мальчишку неприязненным взором. Словно Дрон намеревался прочитать ответ в голове. Взгляд старейшины, и раньше-то не слишком приветливый, сегодня воспринимался, как прожигающий насквозь. И мальчишка заслонился от Дрона негодованием:

  - Что вам от меня надо? Ваш Мер наврал, так ему верите, а мне так нет! Если он лешего с русалками в клетки запер, то и девчонок мог украсть!

  Дрон торжествующе воскликнул, разведя руки направо-налево, глядя на Совет:

  - Вот, волхвы, заметьте, насколько я прав! Зачем ему скрывать мысли? О, тут изощрённость и коварство выдали себя. Как ловко этот отрок прикидывался несмышленым!

  Гера подалась вперед, удивлённо спросила:

  - Зачем, Яр? Открой нам память, открой ум. Если ты чист в помыслах, если нечего прятать - откройся!

  Дряхлый старец Аген погрозил Боруну:

  - Ты ручался за него, а он нечист в замыслах! Ой, прав Дрон, прав - враг перед нами. Он Мера сгубил, и отроковиц, чтобы следы замести... А силён вражина, ишь, закрылся накрепко!

  - Так вы его запугали своими угрозами, - заступился Борун, оборачиваясь к Дрону, и попросил обвиняемого. - Яр, дай им прочесть мысли.

   Но тот уже перестал понимать, что происходит - в нём горела обида. Да что там, горела - полыхала! Сильнее вчерашнего пожара! Обида на этих людей, так несправедливо сваливших чужую вину на него.

  - Конечно, своих они в обиду не дадут, - вспомнились Славке недавние слова Ждана, - как дружина стоит за Грума, так Совет будет стоять за Мера. Хоть тот сто раз виноват, а не выдадут! Только за меня, Ярослава Быстрова, никто не заступится! Папы нет, Ждан - не верит, сюда даже не пришел. А мог бы хоть слово в защиту сказать! И девчонки предали, сбежали со страха. Оставили меня одного!

  И от такой обиды на весь свет слёзы навернулись, подступили к глазам, приготовились пролиться. Лишь гордость, остатки гордости - они удерживали Славку. Волхвы спорили между собой. Дрон обвинял Боруна в потачке, Геру попрекал неумением читать в умах детей. Приземлился Тринс, накричал на Агена, обнял мальчишку за плечо. А тот давился солёной жидкостью, которой становилось всё больше. Но сквозь расплывчатость в глазах Быстров-младший заметил непонятное движение среди селян. Они оборачивались в сторону реки, расступались. Топот копыт нарастал, становился громче. Звонко застучали подковы по булыжнику площади.

  Милана закричала:

  - Вот, вот свидетели! Они сами скажут! Здесь лесовик!

  Перебивая рыжую, Русана выкрикнула не менее звонко:

  - И кикимора! И водяник на реке ждёт, со Жданом!

  Обомлевший от неожиданности, Славка протер глаза, не думая, видит ли кто его слёзы. Грум держал Лису впереди себя на седле, а позади них сидел леший! Собственной персоной!

   - Обалдеть, - прошептал мальчишка, бросаясь к лесному приятелю.

  Тот неловко сполз с коня, протянул Славке руку. Борун вскочил с трона, подошёл и завёл обстоятельный разговор с лешим, выпросительно выцокивая длинные фразы. Мальчишка повернулся к Русане, которую привёз, конечно же, как можно не понять - Сокол! Одноклассница обнимала угловатую кикимору, чьи кружева сегодня выглядели чистенькими и ровными.

  - Где вы их нашли?

  Славка едва смог выдавить эти слова, но его услышали. Русы ответили почти хором:

  - Вчера условились спасенных отыскать. Девчонок спозаранок забрали, чуть не половину тайги окричали. А Ждан все омуты до Тулы обежал, пока водяника вызвал.

  - Спасибо, - прошептал Славка, опять борясь с подступившей слезой.