Лабиринт. Трилогия

Выбрав для штурма казармы легионеров Сервия Плавта, Кийск объяснил это тем, что холодное оружие римлян в ближнем бою куда эффективнее тяжелых, неповоротливых автоматических трассеров. Отчасти это было так. Но при этом у Кийска имелась и еще одна не менее веская причина сделать выбор в пользу римлян. Ему самому не раз уже приходилось вступать в бой с двойниками, и, в отличие от остальных, Кийск не понаслышке знал, насколько трудно бывает нажать на курок, когда видишь перед собой знакомое лицо. Встретившись с ним взглядом, ты невольно теряешь секунду-другую, чтобы убедить себя в том, что это только иллюзия и под личиной человека скрывается порожденное Лабиринтом существо, которому в человеческом языке даже не существует названия. И эти секунды могут стоить тебе жизни. Легионеры, в отличие от десантников, не только не имели друзей среди тех, кто остался в казарме, но даже ни разу не видели никого из них. Кроме того, однажды уже обстрелянные под стенами казарменного корпуса и потерявшие при этом нескольких товарищей, римляне не испытывали сомнений в том, что за стенами казармы их встретят враги. Эти обстоятельства вселяли в Кийска уверенность в том, что в решающий момент ни у одного из легионеров рука не дрогнет.

Казалось, все было продумано до мелочей, и все же какая-то непонятная нервозная напряженность не давала Кийску усидеть на месте. Нынешняя операция с точки зрения расстановки сил выглядела куда предпочтительнее, чем многие из тех ситуаций, в которых Кийску доводилось оказываться прежде. Но никогда еще ему не приходилось руководить столь разношерстной командой, как та, что оказалась под его началом на этот раз. А между тем успех всей операции зависел главным образом от того, насколько четко и слаженно будут действовать все ее участники. Один неверно понятый или неточно выполненный приказ — и все полетит к чертям.

С периодичностью метронома Кийск расхаживал из стороны в сторону, стараясь не думать о совершенно невероятном на первый взгляд стечении обстоятельств, которое привело к тому, что в его отряде оказались двое ученых, никогда прежде не державших в руках оружия, десяток римских легионеров и четверо людей-ящеров, порожденных на свет причудой эволюции, не осуществленной в действительности, в той действительности, которую знал Кийск.

Время от времени Кийск приподнимал небольшой кусочек мха с циферблата часов на левом запястье.

Гамлет Голомазов, командовавший отрядом, которому предстояло имитировать штурм казарменного корпуса со стороны пустыни, должен был начать атаку ровно в двенадцать по станционному времени. Одновременно с этим люди-ящеры начнут рыть подземный ход в направлении казармы. Кийск полагал, что за полчаса, которые требовались Золотку и его людям для того, чтобы прокопать лаз, Голомазову удастся убедить засевших в казарме двойников в серьезности своих намерений, и к тому времени, когда вооруженные мечами легионеры выберутся из лаза, основные силы противника будут находиться в окопах.

В том, что Гамлет сделает все, как нужно, Кийск не сомневался. Его беспокоило только то, что между двумя отрядами, которым предстояло действовать слаженно, могла возникнуть несостыковка во времени. Предложенные людьми-ящерами растительные протекторы превосходно защищали любые автоматические устройства, как механические, так и электронные, от разрушительного воздействия внешней среды. Однако Леру высказывал опасение, что в отдельных точках пустыни время могло течь с разной скоростью.

— Сколько еще? — спросил Дугин, когда Кийск в очередной раз прошел мимо него.

Прежде чем ответить, Кийск снова посмотрел на часы.

— Семь с половиной минут.

Дугин тяжело вздохнул:

— Рехнуться можно…

— Золотко, — обратился Кийск к человеку-ящеру, — у вас все готово?

Золотко уверенно провел руками сверху вниз.

— А вы постарайтесь думать о чем-нибудь хорошем, — посоветовал Дугину Леру.

— Можно подумать, что вы сейчас думаете не о том, что произойдет, когда мы окажемся в казарменном корпусе, — криво усмехнулся Дугин.

— Нет, — отрицательно качнул головой Леру.

— О чем же в таком случае? — поинтересовался Кийск, которому и самому хотелось хотя бы на время отвлечься и не думать о предстоящей операции.

— Я пытаюсь понять, что произойдет с теми, кто сейчас нам помогает, — Леру взглядом указал сначала на римлян, а затем на людей-ящеров, — если нам удастся восстановить привычный для нас ход исторического процесса. Если еще можно допустить, что легионеры Сервия Плавта просто проиграют битву при Каннах, то для людей-ящеров вообще нет места в том мире, который мы знаем.

— И к какому же выводу вы пришли?

На этот вопрос Леру ничего не смог ответить, — только с сожалением развел руками.

Дугин искоса взглянул на Золотко и его соплеменников.

— Мне будет жаль, если цивилизация людей-ящеров с их удивительной культурой, основанной на развитии биотехнологий, исчезнет навсегда, — сказал он.

— Мне тоже, — согласился с ним Леру.