Лабиринт. Трилогия

— В тот же день, когда обнаружил локус, — ответил тот. — Вечером, как только вернулся на станцию.

— Какое задание вы ему дали?

— Активироваться и внедриться в информационную сеть локуса.

— И сразу же после этого к вам на компьютер начала поступать информация?

— Нет, — качнул головой Дугин. — Двойнику потребовалось какое-то время для того, чтобы освоиться в новом виртуальном пространстве.

— Сколько времени это заняло? — спросил Леру.

— Часов пять… Может быть, чуть больше.

— Обычно для этого требуется не более двух с половиной часов.

— Я задал программу полной самоидентификации виртуального двойника.

— Пусть так, накинем еще полчаса. Что делал ваш виртуальный двойник два с лишним часа до того, как вышел с вами на связь?

— Откуда такая осведомленность, господин Леру? — удивленно посмотрел на философа Майский.

Леру ничего не ответил, лишь сделал короткий, резкий жест рукой, давая понять, что данный вопрос не имеет никакого отношения к обсуждаемой теме. Не отводя взгляда, он смотрел на Дугина, ожидая ответа. Дугин понуро молчал.

— Уточняющий вопрос, — чтобы обратить на себя внимание, Кийск поднял руку. — Что вы имеете в виду, когда говорите о полной самоидентификации виртуальной личности?

— После запуска программы полной самоидентификации виртуальный двойник начинает осознавать себя полноценной личностью, — по-прежнему глядя только на Дугина, ответил на вопрос Кийска Леру. — Он чувствует и рассуждает точно так же, как человек, послуживший для него прототипом. Память двойника полностью идентична памяти прототипа на момент копирования. То есть он помнит, как прототип приступил к процессу создания виртуального двойника, но чем все это закончилось, ему неизвестно. Он не знает, кто он: двойник или создатель двойника. Если виртуальный двойник попадает в благоприятную виртуальную среду, то у него может сложиться уверенность в том, что он как раз и является создателем двойника — того, кто пытается общаться с ним, используя интерфейсные устройства компьютера. Не хочется уходить слишком далеко в философские дебри, но все же скажу, что кое-кто из моих коллег, занимающихся проблемой психики виртуальных двойников, утверждает, что каждый из пары прототип — двойник по-своему прав. В том смысле, что мы, считая себя реально существующими людьми, также не можем предъявить полновесных доказательств того, что не являемся виртуальными существами, обитающими в мире, созданном компьютером более высокого порядка, нежели те, с которыми имеем дело сами.

— Вы думаете, я этого не знал? — усмехнулся, не поднимая головы, Дугин. — Я потому и использовал виртуального двойника, что понимал: иным способом до информационных систем локуса не добраться.

Кийск запрокинул голову назад и, стиснув зубы, вперил взгляд в светящийся потолок. Ему стоило немалых сил сдержаться и не заорать на Дугина. Хотя с еще большим удовольствием он съездил бы ему по роже. Да так, чтобы кровь и сопли размазались по всему лицу. И этот тип еще мнит себя великим ученым! Лезет со своим научным интересом, словно в собственный карман, туда, где даже дышать следует с осторожностью и опаской! Ученый, мать дому твоему…

Переждав вспышку гнева, Кийск посмотрел на Дугина.

— Как долго продержалась ваша связь с двойником? — спросил он.

— Передача информации продолжалась несколько часов, — ответил Дугин.

— Это был тот самый блок, в котором вы ничего не поняли? — уточнил Кийск.

— Именно так, — кивнул Дугин.

Кийск безнадежно махнул рукой.

— Можете об этом забыть. В том послании, что вы получили, не содержалось ни капли смысла.

— Почему вы так думаете? — не смог скрыть своего удивления Дугин.

Не менее удивленно, правда, ничего при этом не сказав, посмотрел на Кийска и Майский.

— Я не думаю, — саркастически усмехнулся Кийск. — Я в этом уверен. В отличие от вас, я знаю, что представляет собой информационная система локуса Лабиринта. Это целый мир, мало чем отличающийся от реального, который к тому же может подарить своим обитателям иллюзию бессмертия. Вот теперь-то, Нестор, — Кийск наклонился в сторону и, вытянув руку, похлопал по предплечью Леру, — теперь-то мы добрались до подлинной причины происходящего.

— Я, кажется, понимаю, что вы имеете в виду, Иво, — едва заметно кивнул Леру.

— А зато я, черт возьми, ничего не понимаю! — возмущенно воскликнул Майский.

— Ваш друг, — Кийск указал на Дугина, — запустил в локус своего виртуального двойника, который, оказавшись на свободе, загрузил собственного создателя ворохом абсолютно бессмысленной информации, обеспечив ему работу на несколько часов, а сам в это время разобрался с ситуацией, в которой оказался, и предпринял все необходимые действия, чтобы устранить опасность возвращения в матрицу.

— Но мой виртуальный двойник был уверен, что именно он и является прототипом, — попытался возразить Дугин.

— Вам виднее, что происходило в голове вашего двойника, — ответил Кийск. — Думаю, что на его месте вы поступили бы точно так же. Быть может, перспектива возвращения в матрицу представляется ему чем-то вроде смерти, которой, если постараться, можно избежать?