Лабиринт. Трилогия

Кийск в ответ только покачал головой. Уже после первой встречи он зачислил Леру в разряд чудаков, которые, как это ни странно, встречаются порой даже в глубоком космосе. Но, в отличие от многих других представителей этого вида, с которыми приходилось сталкиваться Кийску, Леру только при первой встрече вызвал у него раздражение. Пообщавшись же с философом поближе, Кийск пришел к выводу, что лучше иметь дело с такими чудаками, как он, нежели с тупыми исполнителями вроде полковника Гланта. По крайней мере, в обществе Леру жизнь никогда не казалась пресной.

Кийск подошел к сидевшему возле раскрытых кейсов с аппаратурой Бергсону. С двух сторон от техника, словно неся почетный караул, стояли вооруженные десантники.

Рахимбаев протянул Кийску трассер.

— Думаю, никакой опасности нет, — сказал, взяв оружие, Кийск. — Просто какой-то необычный природный феномен. Что говорит по этому поводу наука, господин Бергсон?

Бергсон в отчаянии всплеснул руками:

— Приборы не работают!.. Я не могу даже замерить уровень шума!

— Плохо, — с укором покачал головой Кийск. — Нужно было на станции все как следует проверить.

— Конечно же, я все проверил! — обиделся на такое замечание Бергсон. — И не один раз. Вся аппаратура работала, как часы. — Сказав это, Бергсон машинально оттянул манжет куртки и глянул на конектор. — Хотя часы у меня сейчас тоже не работают, — добавил он.

Кийск взглянул на свой конектор. В углу дисплея, где обычно высвечивалось точное станционное время, горели нули.

— У меня тоже, — Кийск вопросительно посмотрел на десантников.

Каждый из них, проверив свой конектор, отрицательно качнул головой.

Нажав кнопку, Кийск попытался запустить таймер. В углу дисплея замелькали цифры, отсчитывающие секунды, которые быстро превратились в минуту.

Кийск нажал кнопку связи, вызывая диспетчерскую службу станции. Ответа не последовало. Кийск вызвал медицинский отдел, затем службу безопасности и кабинет руководителя экспедиции — все с тем же результатом. Тогда Кийск нажал сигнал экстренного вызова. На запястьях у Бергсона и обоих десантников одновременно запищали конекторы.

— Конекторы в порядке, но сигналы их до станции не доходят, — сделал вывод Кийск. — А поскольку часы в конекторах работают от прямого сигнала с центрального станционного компьютера, мы и не знаем, сколько сейчас времени.

— Если бы еще можно было понять, почему сигнал не проходит, — досадливо щелкнул пальцами Бергсон.

— Это уже ваша задача, господин ученый, — улыбнулся Кийск. — Мы ставим перед вами вопросы, а вы должны искать на них ответы.

— С чемоданами неработающей аппаратуры? — недовольно буркнул в ответ Бергсон.

— К счастью, моя аппаратура функционирует исправно, — вернувшийся из своего путешествия в мир безмолвия Леру счастливо улыбнулся и постучал себя пальцем по лбу.

Бергсон в ответ только криво усмехнулся. Ему пока еще не доводилось слышать от Леру ни одного дельного замечания. На его взгляд, философ только тем и занимался, что высокомерно кичился своими выдающимися аналитическими способностями, но до сих пор от них не было никакого проку.

— Как вам понравились новые ощущения? — спросил у Леру Кийск.

— Ощущения в высшей степени необычные, — Леру задумчиво закатил глаза к неподвижному небу. — Я даже не знаю, с чем их можно сравнить. И должен признаться, оставшись в одиночестве, не слыша ничьих голосов, я так же, как вы, почувствовал странный, казалось бы, ничем не обоснованный страх. Даже не страх, а ужас, исходящий из самых глубин моего существа. Что-то такое, о чем писал Лавкрафт.

— Лавкрафт? — непонимающе переспросил Кийск.

— Это писатель начала XX века, занимавшийся изучением природы человеческих страхов, — объяснил Леру. — К сожалению, сейчас его помнят разве что специалисты. А между тем автором он был весьма незаурядным…

— Мы несколько отклонились от темы, — прервал философа Кийск.

— Верно, — согласился Леру. — Лавкрафта, если захотите, я дам вам почитать, когда вернемся на станцию. Я всегда беру с собой томик его рассказов. Люблю, знаете ли, почитать перед сном… Да, да. — Заметив нетерпеливый жест Кийска, Леру на этот раз сам прервал свою грозящую затянуться речь. — Итак, мое мнение от всего увиденного сводится к следующему: мы оказались в мире, в котором действуют физические законы, не соответствующие тем, к которым мы привыкли. Я не знаю, что именно в этом мире не так, но полагаю, что здесь нарушен какой-то основополагающий закон физики.

— Вы сами не понимаете, о чем говорите, — презрительно фыркнул Бергсон.

— Не понимаю, — с готовностью согласился с ним Леру. — Но зато я умею улавливать общие тенденции и сопоставлять факты. И факты эти однозначно свидетельствуют о том, что мы являемся инородными объектами, вносящими жуткий диссонанс в существующую стабильную систему. И система эта стремится как можно скорее уничтожить любые следы нашего пребывания в ней.

Бергсон скептически хмыкнул, однако на этот раз ничего не сказал.

— Давайте проведем простенький эксперимент, — предложил Леру.