Лабиринт (СИ)

- Хм.. ожидаемо. Семья?

Хилл, мурлыкая какую-то песенку себе под нос, варит кофе в сложной кофемашине, скрытой в недрах встроенного в стену шкафа. Такие здесь почти в каждом кабинете.

- Нет.

- Друзья, связи?

- Только рабочие, насколько мне удалось установить. Живёт отшельником на одной из полудиких плантаций, в глуши. Стремный тип, по отзывам местных.

- Ещё какой!

- Знаешь его лично?

- Увы, довелось. Спасибо, Рон! Дальше я сам. Все расходы по расследованию..

- Ни слова больше, мой друг. Сочтёмся информацией!

- Золотой стандарт!

- Точно.

- Спасибо, удачи. Надеюсь, скоро увидимся.

- Я тоже. Тебя затащишь порыбачить, Алекс.. Но я все-равно настойчиво приглашаю!

- Видишь ли, хватает рыбалки на работе, - Алекс смеётся, - но порыбачим чуть позже, не сомневайся.

- Сомневаюсь, но все же.. знаю одну чудную рыбную ферму, тебе понравится! А пока ловите свою рыбу, наша-то помельче будет.

- Ну, не скажи.

- И, кстати, прими мои искренние поздравления по «Алькатрасту»!

- Как, ваше ведомство уже в курсе?

- Слухами земля полнится.

- Ну да, ну да.. спасибо. От нас от всех. Держимся, на связи!

- На связи, звони.

Алекс кладет трубку, с улыбкой наблюдая за тем, как Хилл бесцеремонно крутит его сверкающую, начищенную до блеска цепочку от часов на столе, попивая кофе.

- Что, часовых дел мастер, уже поздравляют?

- Нас всех. Сколько литров кофе ты проглатываешь за день?

- Много, определенно, - Хилл закуривает, - дружественное ведомство?

- Ага, - Алекс снова берется за отвертку.

Хилл знает, что это часы его деда, которые, в свою очередь, достались тому по наследству. И знает, что Алекс любит чинить часы на досуге, такое вот чудаковатое хобби. Особенно, когда нервничает.

Однако делает это столь умело, что старинные часы до сих пор исправно отсчитывают время. Только теперь уже время Алекса.

- Ты у нас сейчас – местная звезда, - лениво продолжает Хилл, выпуская струю дыма вверх.

- На полтора дня, не больше, - коротко реагирует Алекс.

- Не идут?

- Останавливаются иногда. Редко.

- Давно ты за них не брался.. нервничаешь?

- Да.

- Что так?

- Да вот.. начинаю копать одно старое дело, из прошлой жизни. Давно пора было разобраться.

- Старое?

- И очень криминальное.

Хилл усмехается.

- Думаю, здесь у каждого из нас за душой парочка таких дел из прошлой жизни. Помощь?

- Пока нет, но все может быть.

- Думаю, не нужно говорить, что можешь рассчитывать на меня как на себя?

- Думаю, не нужно благодарить, и все же - благодарю! Приятно.

- Годится. Мне тут птичка на хвосте принесла, что ты попросил у Костнера отпуск?

- Что-то вроде, - Алекс сосредоточенно и бережно, с ювелирной точностью касается часового механизма крохотной иглой, - в качестве награды! Шучу. Мне нужно время, чтоб разобраться со своим делом, а я не хочу никуда торопиться.

- Он, конечно, не посмел тебе отказать после «Алькатраста»? Ты давно не был в отпуске. Кстати, Костнер хочет, чтобы ты лично допросил Джафара. Вместе с Мелиндой.

- Уже!

- Вы раскололи его?

- Нет. Но в процессе. С Джафаром нужно обращаться нежно, во всяком случае, пока. На первом допросе он пытался достать из зуба и принять цианистый калий.

- С.. ка.

- Да. Но мы с тобой и не такого насмотрелись, Хилл, верно?

- Правду говоришь.

- Как твои успехи по Рашиду?

- Есть. Поздравлять, конечно, пока рано, но стратегическую базу террористов он уже сдал.

- Чудненько!

- Вот и я так думаю. Слушай, нах.. тебе вообще эти расследования, не хочешь просто отдохнуть?

Алекс отрицательно мотает головой. Замерев на секунду, смотрит куда-то мимо часов. Поднимает взгляд на Хилла.

- Знаешь, просто пришло время. Один мудрый человек сказал мне когда-то, что я получу знак, когда нужно будет во всем разобраться! Конкретно в этом деле. В себе. Покопать прошлое… и он оказался прав - я получил этот знак.

(Здание МИ-6, Лондон - прим. автора)

Глава 36

Пятнадцать лет назад

Алекс

Сижу на полу, закрыв глаза, привалившись боком к стене камеры. Скрюченный, тупо смотрю в соседнюю стенку. Лежать на нарах нам не разрешают, только ночью, строго с десяти вечера до шести утра. После полувоенного режима моей закрытой школы это вообще не проблема.

Я в следственном изоляторе, и буду находиться здесь до решения суда.

Временные соседи не особо лезут с расспросами, ибо у меня уже сложилась репутация неразговорчивого. После пары драк навязчивых поубавилось - я просто выбил себе это право не общаться с сокамерниками от слова совсем.

Не с кем и не о чем! Да и желания никакого нет или, может быть, уже сил.

Здесь, в изоляторе, я очень занят. Я пытаюсь выжить, занимаясь этим каждый день, каждый час и пока что проигрываю. Мне трудно дышать и трудно мыслить из-за невидимого, неосязаемого отверстия в моей груди, зияющей раны в том месте, где когда-то билось сердце и через которую утекает сейчас вся моя жизненная энергия вместе с жалкими остатками здравого смысла.

В мою память навсегда врезался тот день. Я отсыпался почти до вечера, проведя с ней вместе целое утро на дурацкой детской распродаже.