Лабиринт просыпается (ЛП)

оставался только мысок ноги – еще один рывок веревки и она бы выскочила совсем. Миша

испуганно распахнул глаза, затем закричал.

– Я что-то слышу, – сказала Дженна. – Тихо. Миша кричит что-то.

На лицах группы читалось напряжение. Но, по меньшей мере, канат больше не ёрзал. Их

руки горели от боли. Пот выступил на лбах. Сжав зубы они все вместе сражались против

пыльной скалы.

– Я думаю, он хочет спускаться быстрее.

– Ты его видишь?

– Нет, он висит вне зоны видимости.

– Ты уверена, что мы должны спускать его быстрее?

– Я не совсем его понимаю, но я думаю, да.

– Там... что-то...произошло, – простонал Леон.

– Нам его вытягивать? – прокряхтел Джеб.

– Нет. Он должен спуститься... это наш единственный шанс, – он схватил канат так крепко,

как мог. –Трое отпускают, двое страхуют канат. Начали!

Наконец дело пошло дальше. После того как он несколько минут провисел в воздухе,

остальные начали опускать канат постепенно ниже и ниже. Миша пытался страховать спуск

голыми руками, сохраняя расстояние между собой и скалой.

Пожалуйста, Леон, будь осторожней, чтобы моя нога не соскользнула. Пожалуйста,

пожалуйста.

Темные стены скалы скользили мимо. Он видел глубокие щели, отколовшиеся обломки

породы. Пахло пылью, но чем глубже он опускался, тем сильнее в воздухе появлялся запах

гнили и влажности.За время спуска его чувства обострились сильнее.Он воспринимал каждый

скрип веревки, чувствовал, как веревка перемещалась к мыску его ботинка. Он делал

неглубокие вдохи из-за страха, что любое движение могло послужить причиной того, что он

бесповоротно выскочит из петли.

Наконец он решился запрокинуть голову и посмотреть вниз.

Да. Земля приближалась. Возможно еще метров десять, и тогда он справился. Он уже мог

видеть скалы, которые покрывали дно ущелья. Вокруг обломки, никакого намека на реку,

которая когда-то бурлила здесь. Теперь обломанные скалы покрывали все пространство,

~113~

Рейн – Викверс – Лабиринт просыпается

Rainer Wekwerth - Das Labyrinth erwacht

насколько хватало глаз. У большинства была странная форма, они казались неестественно

изогнуты или странно отшлифованы. Миша удивился этому, но на это не было времени.

Земля становилась все ближе.

В ужасе Миша понял, что все быстрее опускается вниз. Пыльные скалы быстро

приближались к нему. Если Леон, Джеб и Тиан не замедлятся, и он не сможет схватиться за

веревку, то приземлится головой прямо в грубую, скалистую землю.

Он снова начал кричать, но никто, казалось, не слышал его.

Еще 7 метров.

Шесть.

Пять.

Четыре.

Три метра. Миша начал дико дергать ногами, чтобы выбраться из петли. Все время

выскользнуть из нее грозило ему смертью, а теперь нога не хотела освобождаться из петли.

Если бы он освободился, то мог бы смягчить падение и затем перекатиться.

Два.

Один метр. Миша поднял плечи и попытался защитить голову руками.

Со всей силы он ударился о скалы. Острый край впился ему в спину. Сила удара на

мгновение выбила у него из легких воздух. Он также сильно ударился головой об камень.

Рядом с ним на землю опустилось еще несколько метров веревки. Руки были ободраны, и

когда он прикоснулся к затылку и посмотрел на ладонь, то увидел кровь. Но болела не только

голова, скорее ощущения говорили, что он переломал все кости в теле. Каждый вдох вызывал

боль, и он задыхался.

С трудом он приподнял верхнюю часть тела и начала обследовать себя. Руки болели,

словно их кто-то пропустил сквозь мясорубку, но он все еще думал, что не сломал ни одной

кости. Ребра на его левой стороне были, по-видимому, ушиблены, но с этим можно было жить.

Судя по всему, ему снова повезло. Когда он попытался встать на ноги, его тело пронзила резкая

боль. Он сделал вторую попытку. Наконец он, покачиваясь встал и в первый раз смог сделать

вдох. Сначала было дьявольски больно, но затем стало терпимей.

Миша посмотрел на противоположную стену ущелья, по которой ему предстояло

забираться наверх. Прямо-таки пугающая крутая скала возвышалась перед ним, небо едва

можно было рассмотреть, но причиной тому скорее всего были темные облака, которые висели

прямо над ним. Он знал, что у него нет времени горевать о своих ранах. Он не сдастся.

Никого.

Кэти отошла в сторону от остальных. Ее голова стучала, а глаза горели от слез. Она знала,

что виновата в этом не только проклятая жара. Она была в ярости. Внутри нее бушевали дикие

чувства. То она надеялась, то отчаивалась, но всегда все сопровождалось гневом.

Кровожадным гневом, который танцевал перед ее глазами.

Там были ворота. И они, казалось, говорили с ней.

Посмотри, Кэти, как мы светимся. Послушай, как мы тебя зовем. Ты через нас перейдешь.

Ты выживешь.

Но что если, ей не улыбнется удача при жребии? Если остальные вытянут свободные

врата?