Лабиринт простых сложностей

– И ее выпустили? – выглянула из-за монитора девушка, чей стол был справа от стола Аллы.

– Да. Под подписку о невыезде.

– И вам теперь нужен новый подозреваемый, поэтому вы здесь? – глянула вторая девушка на Диму – с ядовитой ухмылкой, поигрывая карандашом, зажатым между пальцев. – Среди нас станете искать?

– Если понадобится, да, – вдруг решил он стать строгим, раз его приветливая улыбка не возымела действия. – Прошу вас ответить на мои вопросы. Чтобы мне не пришлось вызывать каждую повесткой к себе в кабинет.

– Начинается! – фыркнула зло третья девушка, оттолкнулась от стола, отъехала в рабочем кресле до стены, скрестила руки перед грудью. – Спрашивайте, товарищ начальник. Угрожать потом станете.

– Я не угрожаю. А говорю, как могут развиваться события.

Он покрутил головой. Заметил на тумбочке за столом Сахаровой чайник и снова попытался растопить лед, попросив чаю.

Одна из девушек нехотя поднялась и захлопотала. Две другие приняли совершенно одинаковые позы: скрестив руки перед грудью и уставив на капитана неприязненный взгляд. Чем он лично заслужил такое отношение, он не знал. И предпочитал оставаться в неведении. Выяснять это не было ни времени, ни желания.

– Спасибо, – поблагодарил он, принимая из рук девушки, которая назвалась Светланой, чашку с чаем с самой настоящей заваркой, а не из пакетика. – Милые девушки, я прошу каждую немного отвлечься от работы и попытаться вспомнить все, что могло бы помочь нам в расследовании.

– А откуда же нам знать, что вам интересно? – подала голос от двери начальница.

Она там простояла все это время тихо, не меняя позы.

– Все! О чем думала, о чем говорила, что любила, что ела на обед… – Он глотнул чая, нашел его превосходным и обласкал взглядом Светлану: – Спасибо за чай.

Девушки вразнобой начали что-то вспоминать. Так, всякие несущественные мелочи. Но он благодарно кивал головой, словно сведения были первостатейной важности. И на каждую говорившую внимательно смотрел, вытягивая в ее сторону шею.

Всякого словесного мусора набралось немало. Он узнал, например, что всем цветам в природе Алла предпочитала полевые ромашки. Что любила борщ без сметаны. А пельмени непременно жареные. Родственников ее они не знали, но Алла как-то обмолвилась о троюродном брате по материнской линии, который очень активно принялся ей помогать после смерти родителей. Но когда она отказалась его прописывать в своей квартире, он исчез. Ни фамилии, ни имени, ни возраста его девочки не знали. Если Алла и упоминала их, запоминать это было некому и незачем.

– Квартира у нее большая и по теперешней рыночной стоимости… – начал он осторожно развивать тему.

– Ай, бросьте! – фыркнула Светлана, успевшая подлить ему еще чаю. – Там ремонт двадцать лет не делался.

– Света, ты не права, – сдержанно не согласилась с ней начальница. – Кому сейчас нужен ремонт? Все всё делают под себя. А квартира в самом деле дорогая. Алла хвасталась.

– Хвасталась чем? – насторожился Дима.

– Что, если соберется ее продать, разбогатеет.

– Она собиралась продать квартиру? К слову, мы не нашли в ее вещах оригиналов документов на квартиру. Одни копии. Не знаете, где она могла их хранить? В ее вещах не нашлось? – он кивнул на картонную коробку со всякой канцеляркой на ее столе. – Это же ее вещи?

– Да. Ни у кого не поднимается рука все это выбросить, – погрустнела неожиданно начальница, ее аккуратные бровки сошлись на переносице. – Там всякий хлам, по большому счету. Блокнотики, записочки. Номера телефонов на бумаге для заметок. А чьи номера?.. Но документов на квартиру в коробке точно нет. И в столе их не было, и в сейфе. Деньги она там иногда хранила. Это да.

– Большие деньги?

– Ну… Бывало по-разному. Иногда копила на что-то.

Начальница оттолкнулась от притолоки, которую подпирала все это время. Выкатила из-за стола Аллы кресло и уселась в него, изящно переплетя ноги в щиколотках.

– Она не всегда там деньги хранила, Галина Викторовна, – подала голос одна из девушек. – Она их домой забирала. А приносила всегда накануне свидания с этим ее престарелым хлыщом.

Ее симпатичное личико брезгливо сморщилось. И Дима, поняв, о ком идет речь, все же уточнил:

– Свидание имеется в виду с Иваном? С Грабовым?

– Фамилию его не знаю, но называла она его Ванечкой. Я еще как-то пошутила над ней. Говорю: Аллочка, как же так, Ванечка, Ванечка, а как свидание, ты деньги сюда тащишь. Боишься, что ограбит?

– И что она ответила?

– Она засмущалась страшно. Даже ладошкой себя по губам похлопала. А потом говорит: не то чтобы я ему не доверяла. Я, говорит, лишаю его соблазна. Увидит столько денег, вдруг захочет их у меня забрать. И мне придется его прощать за это. Он будет мучиться чувством вины. Нельзя так… – Девушка пожала плечами и с сомнением проговорила: – Странная позиция, конечно. Но она во всем этого придерживалась. И даже советы нам давала. Говорит, не желаете, чтобы вам изменили, не оставляйте возлюбленного в одиночестве. Нельзя, чтобы им овладело искушение.