Лабиринт оборотня

Ратибор вез меня в повозке с багажом к морю. Эта картина напомнила день обряда, но я отогнала от себя воспоминания. Мы выехали на рассвете, никого не предупредив. Я не хотела, чтобы меня кто-то провожал. Я просто уйду из их жизни так же неожиданно, как и появилась.

На границе села нас поприветствовала стража, пожелав счастливого пути, пропустила к берегу. Я не ожидала, что за море поплыву на столь огромном белоснежном корабле. И удивилась тому, что купцы обходили его стороной, лишь издали восхищаясь красотой. Ни единой души не взошло на причал. Ратибор посмотрел на билет, сверил номер и пожал плечами. Помог мне занести вещи на борт, поцеловал в лоб и пожелал всего хорошего. Взял обещание, что когда-нибудь заеду к ним погостить. Я улыбнулась и кивнула, хотя вряд ли захочу возвращаться в место, которое причинило мне столько боли.

Я помахала сыну мясника на прощание рукой и корабль начал отплывать. Я с облегчением вздохнула, оставляя за бортом ненавистное село, но не успела порадоваться, как ощутила прикосновение теплых рук на глазах. Сердце зарделось в груди от страха. Неужели Демьян тайком пробрался на корабль?!

— Ждана, — произнесла я.

— Не угадала.

От громкого голоса я потеряла дар речи и оцепенела. Не поворачивалась даже тогда, когда он отнял руки от лица. Такого не может быть! Мне, наверное, померещилось!

— Добро пожаловать на борт моего корабля в новую счастливую жизнь, любимая.

Я обернулась и закрыла рот ладонью, чтобы не закричать от неожиданности. На меня смотрел привлекательный белокурый мужчина в камзоле с небесно-голубыми глазами, от которых больше не веяло холодом.

И не забыть тех трудных дней,
Когда любви большой не стало.
Под водами тихих дождей,
Сердце болеть не перестало…

Глава 32

СЕМЬ ЛЕТ СПУСТЯ…

Ждана

В тот день, когда Дарена покинула село на белоснежном корабле в компании неизвестного мужчины, жители Совунмы только об этом и говорили. Судачили на каждом шагу, преследовали Ратибора, заваливая его вопросами. Утолить любопытство народа не получилось даже у него. Сын мясника ничего не знал о загадочном заморском мужчине, что увез мою сестру. С того дня мы больше ничего о ней не слышали.

Многое изменилось с тех пор, но вовсе не в облике села, где жизнь кипела, а в наших душах и сердцах. Я постоянно думала о ней и ни на секунду не прекращала корить себя за поступок, не достойный настоящей сестры. Я помнила каждую черточку ее лица, и глаза полные боли и отчаяния. Без руки я жить научилась, а с дырой в сердце нет. Утешала себя тем, что когда появится ребенок, начнется новая жизнь. Более безоблачная и счастливая. Бажена и Казимир во всем мне помогали, относились, как родной дочери, оберегали и жалели. Чего не скажешь о муже.

Демьян изменился. Так сильно, что порой я не узнавала в нем прежнего веселого парня и даже друга, которым он когда-то для меня был. Он бросил работу в лавке. Редко выходил из своей комнаты на втором этаже дома. Не пожелал делить со мной покои и постель. Полностью ушел в свой мрачный мир и не собирался из него выходить. Часто напивался и крушил все на своем пути. Даже отец не мог его угомонить, а потом и вовсе перестал вмешиваться. Мы всей семьей тихо и смиренно ждали, когда хмель отпустит Демьяна и он вновь обретет человеческий облик. Я не давила. Не вела с ним бессмысленные разговоры о счастливом будущем, не пыталась выгнать из его сердца образ той, которую он продолжал любить. Время лечит. Я просто наблюдала со стороны, не вмешиваясь в его душевные метания, но становилось только хуже. Вскоре и дня не проходило без чарки вина или хмеля покрепче. В доме почти не осталось целой мебели. Лишь моя комната избежала погрома. В нее он никогда не заходил. Я тешила себя надеждой, что ребенок спасет нашу семью. Как лучик света осветит путь в счастливое будущее.

Как же я ошибалась! Единственное, что стало знаменательным, это то, что Демьян впервые за долгое время вошел в мои покои. На удивление трезвый и чистый, с гладко выбритым лицом и зачесанными назад волосами. Он не сказал мне ни слова. Просто присел на стул в дальнем углу с каменным лицом, ожидая, когда лекарь принесет ребенка. Я и сама еще его не видела. Даже не знала мальчик или девочка.

Тогда я впервые обратилась к Демьяну с усталой после тяжелых родов улыбкой.

— Как назовем, если мальчик? Или девочка?

— Как хочешь, ― бросил он два слова и уставился на свечу, что горела на столе.

Под треск огня в полной тишине мы ждали лекаря. Я смотрела на мужа и едва сдерживала всхлипы. Горячие слезы катились по щекам. Я потеряла всякую надежду на счастье, а потом в комнату принесли ребенка. Казимир и Бажена вошли вслед за лекарем, но я увидела на их лицах тревогу. Чуть с ума не сошла от беспокойства. Неужели с ребенком что-то не так?!