Лабиринт Мёнина

– У меня бы тоже, пожалуй, не выдержали, – честно признался я. – На самом деле ничего страшного. Они же не пытаются перевернуть поезд. Сидят себе и сидят… Наверное, мы попали в очень перенаселенный мир, только и всего.

– Наверное, – вздохнул Мелифаро. – Ну что, будем отсюда сматываться?

– Пожалуй, – кивнул я. – Но сначала надо бы немного исправить настроение.

– Я, собственно, именно с этой целью и предлагаю тебе делать ноги. Глядишь, повезет, попадем в какое-нибудь забавное местечко вроде вчерашней ярмарки, настроение само собой исправится.

– Нет. Надо, чтобы сначала оно исправилось, а уже потом можно совать нос в очередное пекло, – вздохнул я.

– Не понимаю я тебя, – раздраженно буркнул Мелифаро. – Это что, очередной заскок?

– Внеочередной, – ухмыльнулся я. – У меня есть теория…

– Плохо дело, – саркастически заметил мой друг. – Только твоих теорий мне сейчас не хватало. И без них тошно.

– Не ной, – строго сказал я. – Тошно ему, понимаете ли… Всем тошно.

– Особенно этим ребятам там, за окном, – подхватил Мелифаро. – Слушай, Макс, если уж ты решил отяготить свой беспомощный разум напряженным мыслительным процессом, скажи мне, будь так добр: у тебя, случайно, нет теории касательно того, как заказывать музыку в этом поганом местечке? Если уж мы обречены на вечные скитания по Лабиринту Мёнина, я бы предпочел почаще попадать к красивым покладистым девушкам. Надеюсь, ты не против?

– С какой стати я должен быть против? Я же не эльф! – фыркнул я. – Кстати, ты будешь смеяться, но моя теория касается именно…

– Погоди-ка, – перебил меня Мелифаро. – Кажется, мы подъезжаем.

– Куда? – встревожился я.

– Куда надо, туда и подъезжаем, – отрезал он. – Так что давай делать ноги. Потом изложишь свою теорию, ладно?

– Сделать ноги всегда успеем, дай посмотреть, что это за место такое, – попросил я. – Обидно, если в памяти не останется ничего кроме этих… существ.

Пейзаж за окном наконец-то переменился. Безумная голая толпа осталась где-то далеко, я едва мог различить ее смутные очертания. Впрочем, вскоре они окончательно скрылись за очередным поворотом.

Поезд подъезжал к большому городу. Высотные здания пригорода напоминали пирамиды, возведенные нерешительным зодчим: основания чуть уґже, чем требует классический образец, вершины слегка усечены – на радость любителям пентхаусов. Ближе к центру дома становились все ниже; мне понравились причудливые сады на крышах и мелкие белые цветы, нежным снегом припорошившие тротуары.

Поезд замедлил ход, нырнул в темноту тоннеля. Не успели мы опомниться, а за окном уже медленно плыл пустой перрон. Еще через минуту поезд остановился, жалобно скрежеща. В дверь нашего купе отчаянно загрохотали кулаками, а из вагонов тем временем начали выходить люди с чемоданами, все как один белокурые и краснокожие – это был сочный кадмиево-алый оттенок.

– С этим миром все ясно, – угрюмо резюмировал я. – Небось красненькие – господствующая раса. Живут в этом красивом городе и наслаждаются всеми благами своей уютной цивилизации. А те ребята в степи – какие-нибудь местные «недочеловеки». Не удивлюсь, если их тут едят – неужто столько биомассы да коту под хвост? Не верю… Господи, как же это все скучно!

– Да, невесело, – мрачно согласился Мелифаро. – И мне кажется, что ты бредишь… Но это не имеет значения, правда?

– Ни малейшего, – подтвердил я.

– Вставайте, выходите, приехали! – проводница вопила так, что архангел Гавриил вполне мог бы уступить ей привилегию поднимать мертвых из могил накануне Страшного Суда и не морочиться со своей легендарной трубой.

– Пошли, Макс, – к воплям встревоженной тетки присоединился зануда Мелифаро. – Не такое уж великое удовольствие сидеть в этой конуре, чтобы держать оборону против разгневанной женщины!

Мы взялись за руки, он решительно распахнул дверь купе, мелькнули испуганные глаза и брезгливо скривившийся рот краснокожей щекастой блондинки, но мы не стали задерживаться на пороге, чтобы выяснить причины ее недовольства, а шагнули вперед и… чуть не захлебнулись ледяной влагой.

Однажды давным-давно, много-много жизней назад, мы с друзьями почти целый месяц прожили в палатке на берегу моря. Одной из наших любимых идиотских шуток было аккуратно отнести спящего к морю (алкоголь и свежий воздух способствовали мертвецкому сну) и зашвырнуть беднягу в воду, как можно дальше от берега. Мне тоже несколько раз доставалось, так что могу свидетельствовать: эффект неописуем, особенно на рассвете, когда сон крепок, а вода холодна.

Сейчас с нами произошло нечто в таком роде: полусонные, размякшие после отдыха в тесном, жарко натопленном купе, изрядно вспотевшие, мы угодили в воду, температура которой вряд ли превышала пятнадцать градусов по Цельсию. Для короткого купания в очень жаркий день это еще худо-бедно могло бы сойти, но для затяжной утренней ванны – совершенно неприемлемо.

Хуже всего было, что вода окружала нас со всех сторон, и никакого намека на твердое дно под ногами не предвиделось.