Лабиринт Медузы

Реальность накрыла Ивана в тот самый момент, как пальцев коснулся раздвоенный змеиный язык. Нет, он не испугался. Он увидел всю картинку целиком! Кто-то должен был включить механизм закрытия бассейна, а это могло означать лишь одно: Нику снова пытались убить, почти убили…

– Кто это был? – Он крепко сжал Нику за плечи, сначала сжал, а потом прижал к себе. Так ему было спокойнее. И наблюдать за окрестностями поверх ее макушки было удобнее. Призрачные змеи благоразумно спрятались, чтобы не мешать обзору. – Кто тебя столкнул? – спросил он шепотом.

– Не знаю. – Она уткнулась лбом ему в плечо. Наверное, это был жест максимального доверия. А может, ей просто хотелось спрятаться от несправедливости этого мира. – Я видела только тень. Она стояла там… на берегу и смотрела, как я умираю.

– Кто – она?

– Тень… Серебряный, мне страшно.

– Мне тоже. – И незачем объяснять, что ему страшно не за себя, а за нее. Вот это все… этот бассейн, который мог стать для Ники могилой с креативной подсветкой – это уже не шутки. Игры кончились, кто-то был готов пойти ва-банк. Уже пошел.

А в зоне видимости никого. Да и какая тут видимость, когда скоро полночь, а южные ночи темны, как Никины зрачки! Убежал? Или остался, чтобы убедиться? Остался и наблюдает?

– Ника, пойдем домой. Ты сможешь идти?

– Я даже могу видеть. – Она сказала это так тихо, что услышать мог только он. Теперь это их тайна, одна на двоих. – Всякий раз, когда со мной это случается, – она всхлипнула совсем по-девчоночьи, – я возвращаюсь немножко другим человеком.

Иван не стал спрашивать, откуда она возвращается, аккуратно поставил ее на ноги, поцеловал в макушку. Ну как поцеловал? Просто коснулся губами ободряюще. Про змей он в тот момент не думал. Да и не было змей, попрятались.

– Все, идем, – сказал, снова оглядываясь.

– Я вся мокрая.

– Думаешь, я сухой? Не бойся, детка, пойдем огородами!

Получилось смешно, она даже хихикнула. Хорошо бы, чтобы это был не истерический смешок. Пожалуй, с истерикой он сейчас не справится.

Им удалось добраться до Никиной комнаты никем не замеченными. И дух они перевели, лишь оказавшись внутри. В беспощадном и бескомпромиссном электрическом свете Ника выглядела так, словно вернулась с того света. Впрочем, она и вернулась. Он ее вернул. Она мерзла и клацала зубами. Немудрено в таком-то тонюсеньком платье да под струями прохладного кондиционированного воздуха. Смотреть на платье Иван себе запретил и даже набросил на Никины плечи банный халат, а потом спросил:

– Что ты делала возле бассейна?

– Пришла на встречу с Агатой. – Ника зябко куталась в халат, а призрачные змеи выглядывали из уже подсохших волос. – Она меня позвала, и я пришла.

– Одна пришла?

– С Ариадной. У нее есть навигатор.

– А как Агата тебя позвала?

– Прислала сообщение Ариадне, а она зачитала его мне. – Ника говорила медленно, словно с трудом вспоминая, как это было.

– А почему не позвонила сама? Почему не прислала кого-нибудь из слуг, чтобы тебя проводили?

Да потому, что сообщение оставила не Агата. Кто-то другой от ее имени заманил Нику к бассейну.

– Я не знаю. Я тогда об этом не подумала. Серебряный, – Ника сидела неподвижно, словно была не человеком, а куклой, – кажется, меня хотели убить.

– Наконец-то ты это поняла! – Не надо было кричать на нее. Вообще не нужно было повышать голос, но внутри у Ивана словно открылись какие-то шлюзы, выпуская наружу все, что он раньше пытался сдержать. Раньше сдерживать получалось, а теперь вот… не получилось. – Может быть, теперь ты даже поймешь, как опасна для тебя завтрашняя ночь, Доминика! – Когда он злился, ему хотелось злить и ее, вот этим вычурным обращением злить. Глупо и мелочно, но надо же хоть как-то выпускать пар. – Ты меня слышишь?

Встряхнуть бы ее! Выгнать призрачных змей из ее волос, выбить дурь из головы! Но руки не подымаются. Да и вид у нее такой… отстраненный, как у мифических Медуз, которые здесь в великом множестве. Он встряхнет, а она и не заметит. Еще и змеи начнут кусаться…

– Я тебя слышу. – Она смотрела прямо на него, а он не знал, видит ли она его. Не знал, видит ли она вообще. – Серебряный, ты не понимаешь. Я должна войти в этот лабиринт. Она зовет меня.

– Кто тебя зовет?

– Медуза…

Сказала и отвернулась. И змеи все разом отвернули от него свои треугольные головы, обиделись за хозяйку.

– Это наркотик, Ника. – Сейчас главное не напугать ее еще сильнее. – К зрительным галлюцинациям добавились слуховые. Но как только действие наркотика прекратится, все станет на свои места.

– Ты прав, все станет на свои места.

Он не хотел ее пугать, а она не хотела с ним спорить. Вот так и получилось, что каждый из них остался при своем.

– Ты, наверное, иди. – А головы она так и не повернула. – Нам нужно прийти в себя. И вообще…

– И вообще… – Иван кивнул. – Спокойной ночи, Ника. – Снова захотелось назвать ее Доминикой, но он сдержался.

– Спокойной ночи, Серебряный. И спасибо тебе.

– На здоровье! Запри за мною дверь.