Лабиринт для троглодитов

— В вашей фантазии, вот где, — устало проговорил Кёлликер. — Давным-давно, чуть ли не в средние века, родился такой принцип: не изобретать новых сущностей, пока можно обойтись старыми.

— А, знаю! Принцип монашка Оккама. Аскетизм мышления.

— Послушайте, Варенька, — не выдержал Светозар, пытавшийся натянуть свитер на свои зазябшие колени. — Вы ведь молодая, прелестная девушка! Так почему же вы разговариваете, как вычислительная машина с лингвистической приставкой?

Варвара, лежащая ничком, замычала от отчаяния и стукнулась лбом о гулкий камень. Странно, как будто «шпала» внутри пустая… Хм, еще одна мысль, мелкая и свежая, как весенняя корюшка. Действительно, уж чересчур много их появляется за последнее время. Во всяком случае, вслух. Хватит. Зачем Сусанин зачислил ее в эту группу? Фиксировать на пленку все происходящее. А какой с фотографа спрос в темноте? Лежи и помалкивай.

Она лежала, и странная тяжесть наваливалась, наползала на нее сыпучими дюнами. Руки и ноги отяжелели, как тогда, у Золотых ворот. И холод, только теперь не с моря, а сзади, от шершавой поверхности стены. Неужели гравитационное воздействие? Тогда почему все остальные не чувствуют?..

— Тревога! — зазвенел из невидимой дали голос Пегаса.

Параскив вскочил, Варвара с трудом подняла голову.

— Да что это с ним? — недоверчиво и брезгливо протянул Светозар. — Или на него распространилась ваша мания подозрительности? Почему он один поднимает тревогу, когда все остальные кибы молчат?

— Пошли, выясним на месте, — распорядился Кёлликер. — Оружие какое-нибудь с собой? Нет? Тогда захвати еще и…

По тому, как осекся голос командира группы, Варвара поняла: опять непоправимое. В низкое небо впилась малиновая ракета, над ухом гаркнули, словно подзывали собак: «Кибы, ко мне!» — и Варвара, с трудом отталкиваясь от каменного бруса, попыталась подняться на ноги. И в тот же миг, словно в ответ на ее движение, камень дрогнул и плавно заскользил вниз. Девушка взмахнула руками, стараясь сохранить равновесие, и едва удержала крик: на том месте, где несколько минут серебрилась шестиместная палатка, зияла чернота провала.

Ни палатки, ни доброго десятка «шпал». Гладкая стена.

Каменный брус, на котором она стояла, неслышно коснулся поверхности моря и несколько раз качнулся, точно поплавок. Страшная тяжесть исчезла, но не совсем: она точно сконцентрировалась в ступнях ног, намертво приклеивая их к отполированному камню. Но вот вода замочила ноги по щиколотку, и последнюю тяжесть тоже как будто смыло.

— Фонарь! — крикнула Варвара. — Скорее дайте фонарь!

По черной стене метались световые диски — это мчались кибы. У первого же, который подбежал и круто затормозил, раскидывая щупальца и присасываясь к камню, чтобы не свалиться в воду, выхватили фонарь и протянули девушке.

— Не пускайте ее! — раздался с той стороны срывающийся голос Теймураза.

Никто ему не ответил, и Варвара, не успев даже надеть маску, бесшумно ушла под воду.

Кофейный мрак сразу же погасил ощущение глубины. Это не было мутной сепией каракатицы — вода оставалась совершенно прозрачной, как очень свежее пиво. Никогда не плавала в бассейне с пивом. Что, уже головокружение? Нет. Нужно собраться в комок и заэкранироваться от посторонней информации в любой форме. Только — палатка. Серебристая палатка.

Герметический походный фонарь давал тугой, осязаемый конус света. Темно-серая шершавая стена словно обтянута кожей асфальтовой обезьяны. Ломкая прозрачность глубины. Над головой, примерно в метре под кромкой воды, одна застывшая «шпала». И все. Ни жгутка водорослей, ни парашютика медузы. Стерильность.

Она вынырнула, быстро велела:

— Какой-нибудь груз!

Очень пригодился бы старый моноласт, но Варвара не стала о нем упоминать, потому что он находился в палатке.

Странно, что не всплыло ни одной тряпки или чехла — ведь в чем-то же был пузырек воздуха…

Артур со Светозаром оказались сообразительнее, чем она думала, — груз ее уже ожидал. Похоже, сумка с консервами. С той стороны кто-то неловко, как клецка, шлепнулся в воду.

И без фонаря.

Но наводить порядок времени уже не оставалось. Варвара зажала ногами груз и пошла в глубину.

Теперь — только самоконтроль. Если выйти из строя, то никто уже не нырнет глубже. Все они этого не умеют. Не приспособлены не столько от рождения, сколько от пренебрежения к тренировкам. Так. Это начало, метров двенадцать. Снять напряжение с головы. Дальше. Пятнадцать метров. Двадцать. Что-то ближе к тридцати. Что это за движение там, внизу?

Она выхватила из-за пояса свой неразлучный нож, предмет беззлобных насмешек окружающих. Нет. Не защищаться, разрезать палатку, чтобы не путаться с выходом…

К счастью, хватило выдержки подождать. Четкие тени вырастали из глубины — призрачно скользящие вдоль скалы брусья. Девушка выпустила груз, резко оттолкнулась от стены, чтобы пропустить мимо себя этот тяжеловесный частокол. Те, что оставались наверху, неверно поняли и начали быстро выбирать веревку с привязанной сумкой. Ничего. Хотя перепугаются, конечно.