Лабиринт для троглодитов

- Как это вы догадались? Таки да, не верит. И показать ему ничего нельзя, потому как заседает он в Бубунимапишме - был такой город на понтонах, сейчас уже лет тридцать как пересадили его на какой-то атолл и переименовали в Мирный.

- А! - сказали все хором.

- Ну, я сейчас уже не помню, что я тогда с его капитан-директорским понтоном сделал, - крупную рыбку на то потратил, живучую... Поверили мне. Но опять же - ответственность! Как вы подсчитали, в среднем осуществимы сто тысяч желаний, и начинать надо, разумеется, с глобальных. А каких?

- Ну, я собрал бы президиум всемирной академии, как минимум, глубокомысленно протянул Келликер.

- То есть доверить каким-то сухопутным деятелям то, что преподнес нам его величество океан? Ну, я посмотрел бы на моряка, который согласился бы с вашим предложением. А посему соединяет меня мой капитан-директор с самим Управлением Мирового океана, выше у нас, флотских, уже некуда.

- Это где флаг-президентом был Коркошко? - спросил Артур.

- Вот-вот, его тогда только назначили, а я его еще по Калининградской рыбной академии помню, он на четыре курса старше меня был, но когда я назвался, узнал меня сразу. Ну, думаю, хоть тут-то не придется долго убеждать... Не тут-то было. Я ему и про пизанскую башню, и про огнетушители, а он мне: "Ай-яй-яй, на рабочем месте и в разгар путины..." Ну, я прямо света белого невзвидел. Если я его сейчас не доконаю, то сделают посмешищем на два полушария, такие басни про меня начнут рассказывать. Потому командую уже привычно: "Боцман, рыбку!" Пихаю ее прямо в микрофон носовой частью, и она лепечет еле слышно: "Отпусти ты меня, старче..." - а в ответ хохот. Коркошко грохочет на всю океанскую акваторию.

- А вы бы на его месте не смеялись? - спросил Теймураз.

- На его месте я бы тоже смеялся. А он на своем месте мне говорит, и вполне резонно: у тебя, мол, там многодетная мать, она, ради того чтобы к своим сорванцам на пару дней в интернат слетать, и рыбьим голосом заговорить может... Логично. Но я на своем месте беру твердой рукой под жабры вышеупомянутый фольклорно-сказочный персонаж, даю ей некоторые указания, отчего ее прямо-таки дрожь пробирает, и швыряю в иллюминатор. "Товарищ Коркошко, - спрашиваю, - перед тобой на столе ничего не имеется?" - "Нет, две бумаги на подпись..." - и осекся. Потому как появилось перед ним то, что я рыбке моей заказал, и он без дыхания на это чудо смотрит.

- А-а-а?..-хором протянули Артур и Солигетти, но Лерой великолепнейшим образом проигнорировал их любопытство.

- Итак, молчим мы минуту, потому другую, затем Коркошко, легонечко заикаючись, спрашивает: "А из чего ЭТО сделано?" - "Из сплава платины с иридием, - говорю я мстительно, - как в Парижской палате мер и весов". "Тогда подожди, я ЭТО в сейф спрячу... Вот так. А теперь слушай: все пригодные емкости - под аквариумы. Комиссию ихтиологов комплектую немедленно и высылаю суперскоростным транспортом. А до ее прибытия отбирай наиболее типичные экземпляры, с запасом, естественно, а остальное - за борт. В целях воспроизводства. Вопросы имеются?" - "Имеются. Как быть с командой?" "Действительно... Ну, долго думать не будем, по три рыбки в руки, да предупреди, чтобы все желания были строго локальными, никаких там вспышек сверхновых, остановок времени и повального бессмертия. И без нарушений устава корабельной службы. И еще: передовикам производства накинь-ка по одной премиальной". - "Разрешите выполнять?" - "Еще минутку...

Многодетная мамаша там у тебя, так ты ей выдели по одному желанию на чадо, соответственно". - "Все, товарищ флаг-президент?.."

- Да, - сказал Келликер, - и я на вашем месте занервничал бы.

- Нервничать - это не то слово. Он тянет и тянет, а у меня единственное желание - по микрофону заклепочной кувалдой... "А теперь насчет тебя лично, - говорит. - Ты уж возьми себе еще одну единицу, чтобы выполнение плана обеспечить и выпущенный косяк компенсировать, а то знаю я тебя, все свои личные желания на это потратишь. Ну, пока все, капитан Лерой, приступайте к выполнению". - "Есть!" - и кубарем на палубу...

Лерой вдохнул терпкий соленый воздух и задумчиво поскреб серебряную шерсть на груди:

- Вылетаю я на палубу, а там - тишина. Мертвая.

Хотя весь его рассказ и был рассчитан на увеселение приунывшего коллектива, скорбный финал произвел соответствующее впечатление - никто даже не улыбнулся.

- Уснула, сердечная, - тоненько и жалостливо запричитал Солигетти. - И вместе с премиальными... И с планом месячным... И со всем прочим...

- Улов-то куда пошел? - деловито осведомился Артур, не допускавший мысли о том, что одиннадцать тонн такого добра может быть потеряно для едоков планеты.

- Что - улов! Для моих трюмных автоматических линий это - пять с половиной минут обработки. И пошли баночки: "Золотая рыбка в собственном соку"; "Золотая рыбка в томате"; "Золотая рыбка с рисом и морской капустой"...