Лабиринт Безумия

— Мне больше полувека, если тебе интересно, — зло прищурился Адвик, с удовлетворением оглядывая ее потрясенное лицо. — Пятьдесят три, если точнее, так что на самом деле я старше даже нашего сурового Воеводы. Понятно? Я принял эликсир в двадцать три, но до сих пор, как видишь, неплохо выгляжу. И останусь таким еще очень надолго. Меня много бросало по свету. По морю, по суше, в пустыне и в лесах Интариса, я бывал в храмах Ланнии и вдоволь насмотрелся на глупые ритуалы занийцев. Я всегда был бродягой, Белка. Меня всегда тянуло в дорогу, я никогда не мог усидеть дома больше одного месяца даже тогда, когда узнал, что на далеком севере у меня родился сын. Я долго откладывал этот день, выжидал, когда он станет старше и сможет меня понять. Нашел для него способ остаться таким же молодым, как и я когда-то, хотя денег не всегда хватало даже на хлеб и воду… но кровь Перворожденных в смеси с порошком из костей хмеры, пропитанных соков храмовника и слюной карадума, творит чудеса. А деньги всегда можно украсть. Или убить кого побогаче. Я потратил много времени, чтобы накопить достаточную сумму, а когда нашел подходящего мага и отыскал старый дом в богом забытом городе, оказалось, мальчишка решил стать Стражем и ушел в Серые Пределы! И вот, я вернулся за ним сюда, взял его след, добрался до нужной Заставы…

Белка угрюмо насупилась: пояснять что-либо стало излишне.

— В его смерти не было моей вины. Он хотел лишь напугать меня, но не удержался на шпиле, соскользнул и упал. Даже Велимир не смог его спасти. Тебе просто не повезло.

— Может быть, — усмехнулся Адвик. — Но я не только поэтому выпросил у Светлого твою жизнь. Видит бог, он хотел бы сделать это сам, но поклялся, что не тронет тебя. И такая цена за смерть сына меня вполне устроит.

— Что? Решил позабавиться? — презрительно усмехнулась Гончая, с трудом удерживая равновесие на онемевших стопах.

— Почему нет? Ты всегда мне нравилась, и мне интересно, каково это — попробовать такую недотрогу, как ты.

— Ну-ну. Слюнями только не захлебнись!

Аркан неожиданно сально улыбнулся, на мгновение отстранился, нашарил что-то на поясе и, зайдя за спину, резким движением набросил ей на шею тонкую стальную нить. Гончая мгновенно дернулась, захрипела, забилась, но вырваться не смогла — только опасно побагровела и судорожно вдохнула. Тончайшая нитка из аконита крепко врезалась в кожу, пережала важные жилы, сильно натянулась, едва не опрокинув навзничь, но спустя пару секунд чуть ослабла.

— Как видишь, я хорошо подготовился, — довольно улыбнулся Адвик. — Аркан, держи ее, пока я перевяжу веревки! Да хорошо держи, чтобы не дернулась! У нее хватит силы, чтобы уложить нас обоих, но через аконит не переступить даже ей.

— Уверен, что справишься?

— Да. Только придуши немного, чтобы не брыкалась.

Аркан пожал плечами и послушно затянул удавку, вынудив Белку пошатнуться и обмякнуть. Его напарник, убедившись, что она потеряла сознание, споро развязал старые путы, завел безвольно повисшие руки за спину, накрепко стянул. Да так, что ее плечи жестоко вывернулись в суставах, а под доспехом проступила маленькая грудь. Затем ловко распутал ноги, расстегнул заклепки на лодыжках, безжалостно вспорол таким же ножом из гномьего акконита драгоценную чешую питона и умело связал лодыжки. Незаметно перевел дух (ох, как опасно играть в такие игры с этой дикой кошкой!), упруго поднялся, после чего кивнул Лису и уже гораздо спокойнее принялся стаскивать остальное.

— Ну вот, а ты говорил: не получится. Еще как получится. Главное, в глаза не смотреть, — довольно пробормотал Адвик, ловко управляясь с привычным делом. Он стремительно расстегнул крохотные заклепки на поясе, прошелся по бокам, что-то нажал, куда-то надавил, где-то надрезал. После чего потянул образовавшиеся лоскуты и оставил обвисшую на руках Аркана Гончую почти полностью раздетой. — Прекрасно. Полдела сделано.

Таррэн зло выдохнул сквозь намертво сомкнутые губы и бешено дернулся. Если бы мог, то вырвал бы проклятую розу вместе с корнем, насквозь бы протащил через себя ее колючие ветви, но увы — Танарис знал, как можно обездвижить даже его могучее тело. А потому он только беззвучно рычать от злости и в бессильной ярости смотреть, как два похотливых урода деловито ощупывают беспомощную жертву.

Белка неожиданно вздрогнула и, придя в себя, выгнулась всем телом, порываясь добраться до обоих.

— Тихи, тихо, девочка, — покровительственно похлопал ее по обнажившемуся плечу Адвик, снимая клочья черной чешуи с лодыжек, голеней и бедер. При виде упругого тела и белоснежной кожи сочно причмокнул и, облизнувшись, потянул отрезанные лоскуты уже с живота. Под его жадными руками мелькнули причудливые узоры, вытравленные кровью Темного эльфа, небольшая крепкая грудь, изящная шея, мягкие руки…

Адвик удовлетворенно улыбнулся и даже отступил на шаг, чтобы вдоволь налюбоваться.

— Хороша девка!