Лабиринт

— Гурбан, ты где? Быстро иди сюда я кажется, нашел дверь! — они услышали голос Махмуда.

— Мы здесь Махмуд! — радостно ответил Гурбан.

— Кто это мы? — переспросил Махмуд, появившись из-за поворота.

— Моя мама здесь! Он тут! Она рядом! Она пришла забрать нас всех! — прокричал Гурбан.

— Твоя мать? Ламия ханум это вы? А вы как сюда попали? Вы что делаете в лабиринте? — спросил удивленно Махмуд, увидевший Гурбана радостно державшего за руку свою мать.

— Это Махмуд, совершенно не твое дело! Я пришла за своим сыном и заберу его с собой! А теперь извини нам пора идти! — резко ответила Ламия ханум.

— То есть как пора, мама? А как Махмуд? Как Сеймур? — спросил Гурбан у матери.

— Я тебе уже говорила! Ты пойдешь один, а они останутся здесь — резко ответила Ламия ханум и с силой рванула руку сына.

— Я не пойду, ма! Без них я никуда не пойду! Сеймур, Махмуд! Они! Они же здесь умрут! Махмуд дверь нашел! Дверь наружу! Она здесь! Здесь за поворотом! Сейчас только Сеймура найдем, и все вместе вырвемся отсюда! Все четверо! — говорил Гурбан вырываясь из цепких материнских рук.

— Ламия ханум, дверь действительно здесь рядом — сказал Махмуд — вы постойте здесь, а я поищу Сеймура. Он должен быть где-то рядом. И мы все вместе вырвемся!

Двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать — вдруг услышали они голос Сеймура. И действительно через секунду из-за поворота появился Сеймур. Но что — то было странное в его поведение — проходя рядом с нами он даже не взглянул в нашу сторону. Он смотрел вперед пустым взглядом и двигался так, как будто его движение сняли на пленку и теперь эту запись воспроизводили перед нами в замедленном режиме.

— А вот и Сеймур! — радостно воскликнули ребята — Сеймур, мы рады видеть тебя! Мы нашли выход и как раз собирались пойти за тобой!

Сеймур остановился и, повернувшись к нам. Его губы шевелились, казалось он что-то хотел сказать, но не мог. Вдруг его глаза обрели нормальный — человеческий вид и через мгновение опять стали бездумными. Спустя миг то же самое повторилось и так несколько раз. Было явно видно что он с чем борется, что внутри происходит какая-то непонятная нам борьба. Из его глаз тонкими струями потекли слезы — это были слезы безысходности. Тут его тело затряслось и он превозмогая себя поднял руку и указательным пальцем показал за спину Гурбану. Резко обернувшись Махмуд увидел мать Гурбана. Она как бы парила над Гурбаном. Потом она выпустила вперед руки, и он с ужасом увидел длинные стальные когти, которые венчали ее пальцы. Этими когтями она пыталась схватить Гурбана, а он, тем временем ничего не подозревая, смотрел в противоположную сторону. Не медля не секунды он выхватил кинжал и нанес удар Ламие в область сердца. Ламия с диким криком упала на пол и так и осталась лежать на холодном каменном полу лабиринта.

— Мама! МАМА! Ты что, твою мать! Ты! Махмуд! — закричал Гурбан и, упав перед трупом матери на колени вытащил из ее груди кинжал. Струю алой крови фонтаном забила из груди.

— Это была не твоя мать! Это была ведьма! Она хотела тебя забрать! Ну, ты сам посуди, как твоя мать могла попасть тебя! Ты посмотри на ее руки! На ее когти! — кричал Махмуд.

Но Гурбан уже его не слышал. Последний раз, взглянув на тело матери, он бросил взгляд на ее руки никаких когтей и в помине не было. Он поднялся с колен и с глазами налитыми кровью и двумя кинжалами в руках пошел по направлению Махмуда. Он видел, что Махмуд ему что-то говорит, но он его уже не слышал. Подойдя поближе он начал наносить беспорядочные удары, после пятого удара тело Махмуда обмякло. Гурбан остановился и отпустил рукоятки кинжалов. Махмуд с гулким звуком упало на пол. Так он и остался лежать на полу с открытыми глазами.

Молодец, сынок! Я никогда в тебе не сомневалась! Я знала, что ты не дашь мать в обиду. Остался только Сеймур… От этого голоса волосы на голове у Гурбана стали дыбом. Он обернулся и увидел свою мать, которая улыбаясь стояла перед ним. Ее одежда была забрызгана кровью, а на кончиках пальцев он увидел длинные стальные когти. Этими когтями она держала Сеймура.

— Иди и убей его! — приказала она Сеймуру — пора прекратить весь этот цирк!

Сеймур, подчинившись ее воле, начал надвигаться на Гурбана. В его руке сверкнул кинжал. Он шел на него и Гурбан видел как из глаз его текут слезы. Видимо борьба внутри не прекратилась и остатки сознания все еще борются с неведомой демонической силой, но он неумолимо шел на него…

— Убей! И ты свободен! Убей — повторяла Ламия.

— Сеймур! Сема! Родной! Очнись! Очнись, это я Гурбан! — попытался остановить Гурбан надвигающегося Сеймура.

Но было уже поздно Сеймур почти вплотную подойдя к Гурбану занес кинжал над его грудью. Глаза его были как никогда холодны и бездушны в них не было ничего человеческого. Даже слезы перестали течь из его глазниц. Гурбан встал перед ним на колени и молился, готовясь принять смерть от руки друга…

— Во имя Аллаха, великого и милосердного! Беги! — вскричал Сеймур и нанес удар прямо себе в грудь.