Лабиринт

– Не все так просто. К этому же нейрону пришел и глутамат. Который наоборот активирует ацетилхолин. И вот тут начинается конкуренция. Ацетилхолин должен выделиться в меру. И уже нужное количество действует на ГАМК нейрон. И вот этот ГАМК нейрон уже тормозит моторные центры. Леводопа никак не решила ситуацию с сонной болезнью.

Всеволод снова открыл тетрадь и перечитал свои записи.

– Я с тобой согласна на счет леводопы. Только я вот думала про пресинаптические рецепторы дофамина.

– Тоже можно. Головной мозг имеет множество путей решения вопроса. Главное найти самый эффективный.

– Но ты думаешь про глутамат?

– Да. Потому что по итогу глутамат тормозит систему. Важно восстановить баланс работы рецепторов мозга Виктора.

– Нужно, чтобы что-то тормозило активное глутаматное торможение.

– Да. Нужно найти или создать новый рецептор глутамата, но тот который будет тормозным.

Сенья внимательно посмотрела на Всеволода.

Вечером Григорьев все-таки взял трубку. Он согласился завтра посетить Академию Всеволода. Академия уже напоминала тайное сообщество, где все друг друга подозревают. И устрашающую атмосферу только усугубляла погода. Началась гроза. Грохот от ливня был невыносимым. Он был даже громче, чем гром. Внезапно погас свет во всей Академии. Но молнии продолжили освещать коридоры Академии. Сенья включила фонарик на телефоне и вышла в общий зал.

– Включите свет! Мне нужно доиграть в сегу.

Сенья разглядела сквозь темноту Виктора.

– Где Сева?

– Пошел проверять пробки.

Несколько деревьев упали за окном. Сенья дернулась от оглушающего грохота.

– Не нравится мне все это.

Но тут свет снова появился. Хотя на этом страхи не закончились.

– Часы пропали! – крикнул Виктор из своей палаты.

Сенья бросилась к нему в комнату. Часов действительно не было.

– Что случилось? – спросил Всеволод.

Но Сенья ничего не ответила. Она побежала к себе в комнату. И ее опасения подтвердились. Письма тоже исчезли.

– Писем нет! – произнесла Сенья, когда вернулась в зал.

– Каких писем? – поинтересовалась Агата.

– А где ты была, когда отключили свет?

– Так, давайте все успокоимся, – произнес Всеволод.

– Я не буду успокаиваться! Сонная болезнь связана с Иваном и этой усадьбой. И кто-то только что был здесь. Среди нас.

– Да как болезнь связана с Иваном? – спросил Виктор.

– На часах и на письмах стоит одинаковая печать.

Виктор действительно удивился.

Сенья показала фотографии писем и фотографии часов, которые она успела сделать до пропажи.

– Время можно остановить. Он что-то знает про это усадьбу и летаргический энцефалит, – произнесла Сенья.

– Прямого доказательства, что он ученый, нет, – спокойно произнес Всеволод.

– Эта печать принадлежит охотнику. Охотнику за научными тайнами! И эти тайны находятся в этой усадьбе!

Сенья резко развернулась и направилась в свою комнату. Она еще раз проверила свой стол. Писем там не было.

6

Первые лучи солнца пробивались сквозь тучи. Рано утром в Академии появился Григорьев. Он очень плохо себя чувствовал. Всеволод сразу заметил это по его глазам. Всеволод рассматривал его снимки головного мозга, сидя за большим столом.

– Я знаю, что там все слишком плохо, – произнес Григорьев.

Всеволод аккуратно кивнул.

– Но после того, как закрыли сообщество, мне стало намного хуже.

– Сообщество?

– Да. Сообщество для пациентов отделения нейрохирургии. В основном нас оперировал Дмитрий. Но были и другие врачи. Виктор не успел вступить в сообщество, ведь началось следствие.

Всеволод внимательно слушал Григорьева.

– В сообществе считали, что пациентам с разными нарушениями нужно общаться чаще. Делиться опытом. И там еще нам давали бесплатный препарат.

– Бесплатный препарат? Это что-то новенькое.

Тут в голове Всеволода начала рушится теория фармацевтического заговора.

– Да. Обезболивающее. У меня вчера закончилась последняя таблетка. И вот без него у меня будто нет сил.

– Внезапные засыпания?

Григорьев кивнул.

– Тебе в сообществе не рассказывали про подобный возможный симптом?

– Нет.

И тут Всеволод все понял. Нейрохирург Дмитрий рушил ядра шва, которые являлись главным звеном сна. Или Дмитрий заражал мозг летаргическим энцефалитом. Затем пациентам выдавался новый препарат, который удачно справлялся с симптомами летаргического энцефалита. Но в этой схеме не до финансовой выгоды. Это научный эксперимент.

– А, да. Совсем забыл. После этих операций у меня плохо с памятью. Я пытался все-таки через клинику достать этот препарат, но, к сожалению, мне сказали, что Иван Андреев умер. А это именно он помогал нам бесплатно.

– Иван Андреев? – удивленно спросил Всеволод.

– Это он? – спросил Виктор.

Виктор внезапно проснулся и услышал разговор Всеволода с Григорьевым. Виктор тут же вышел из палаты и показал фотографию Ивана.

– Да, – произнес Григорьев.

– Сенья была права! – сказал Всеволод и тут же побежал в ее комнату.

Но в комнате Сеньи не оказалось. Перед собой Всеволод увидел старый телевизор и игру сеги, которая стояла на паузе.

– Что это значит?

Всеволод взял в руки джойстик и разблокировал игру.