L'Yano (СИ)

  Она плачет, уткнувшись лицом в крепкое плечо своего мужа, а он с недоумением гладит ее по спине и талии. Он что-то бормочет, как бормотал отец, но Элизабет не различает ни слова. И от этого ей так больно, так страшно, что она не способна успокоиться, она вся дрожит, ей то холодно, то жарко, а за ключицами пылает жуткий огонь - как тот, порожденный молниями глубокой ночью...

  Лунная Твердыня - нынешний замок Льяно, - пропала. Вместо нее медленно проявился разбитый принцессой сад, а горы хребта Альдамас протянули свои черные тени к Лайверу, столице Талайны, отбирая у нее рассвет.

  Элизабет необычайно спокойна. Она сидит, перебирая свитки пергамента и порой оставляя пометки на уголках. За последние месяцы ее муж убедился, что девушка из народа хайли очень искусна в политике - и не гнушался попросить ее о помощи, если она была не занята. Элизабет с удовольствием принимала сложную, но такую любопытную работу. Складывалось впечатление, что она стала мудрой королевой. Его Величество, полноправный владыка талайнийских земель, смотрел на нее с уважением, гордостью и любовью.

  Наверное, никто, кроме застывшего у фонтана Уильяма, не видел, чем на самом деле для принцессы являются эти свитки. Научившись руководить людьми, она играла ими, словно пустыми куклами или фигурками шахмат. Ничего не зная о жене короля, они выполняли ее желания, явные и скрытые. Но даже так, будучи игрой, их действия приносили пользу одинокому государству, спрятанному за хребтом Альдамас, и те, кто жил с противоположной стороны гор - в том числе и народ хайли, подаривший Элизабет людям, - тоже начинали смотреть на девушку с уважением, как на достойную союзницу... и достойного противника.

  Мало кто догадался - а те, кому это удалось, давно погибли, - что на самом деле вторую Великую Войну развязали не люди и не хайли. Первая искра вспыхнула задолго до битвы у границ Драконьего леса, задолго до смерти госпожи Элизабет. Первая искра пришла в Талайну с эльфийскими послами, недовольными, что королевство людей, заполучив принцессу лесного племени, встало с ними на одну ступень. До сих пор человеческий род жил в суровых условиях, и это устраивало остроухих жителей Хальвета и Никета. Но теперь он процветал, и эльфы, не желая подвергать пусть даже и сомнительной угрозе своих сородичей, сделали ход.

  Это было не колдовство и даже не яд. Это были семена, необязательная осторожная ставка, рассчитанная на кровь королевы. Она не могла принести вред никому, кроме нее. И не принесла, а потому ни у короля, ни у придворных лекарей, мало просвещенных по части лесного племени, не возникло никаких подозрений.

  Госпожа Элизабет успела выносить ребенка, и он родился здоровым. Во всем похожий на свою мать, он отличался от нее только серым цветом глаз, унаследованным от человеческого отца. Девушка назвала его Уильямом, произнесла дорогое имя вслух, но вскоре тяжело заболела, и воспитывать мальчика пришлось замковой прислуге - его отец разрывался между делами и больной женой, а отправить сына в Лунную Твердыню отказывался.

  Он предпринял все возможные меры, чтобы спасти жену. Но и лекари, и маги, и придворные ученые лишь разводили руками, не смея предположить, что произошло с молодой женщиной.

  Уильям рос таким же наполовину альбиносом, как и его мать. Его Величество опасался, что он тоже будет глухим, но мальчик легко реагировал на звуки и любил, когда пожилая няня, нанятая королем, пела ему талайнийские колыбельные.

  Порой мальчику устраивали встречи с матерью, и госпожа Элизабет нараспев, как ребенок, читала ему книги. Король Талайны садился на траву рядом с ними, и все трое - семья, которая должна была стать счастливой, - проводили теплые летние дни вместе. Впрочем, Уильям еще не понимал, какие страшные вещи происходят с его родителями.

  Элизабет умерла спустя полтора года после рождения сына, и никто так и не выяснил, что именно ее уничтожило. Да и сама девушка лишь виновато улыбалась мужу, не в силах объяснить, откуда берутся загадочные симптомы. Но, заболев, она попросила не сообщать о беде своему отцу, потому что боялась его тревожить. Потому что знала: если король Тельбарт приедет и заберет ее в Лунную Твердыню, чтобы показать лекарям народа хайли, она никогда не найдет в себе сил вернуться.

  За неделю до смерти ей начали сниться кошмары, и Элизабет просыпалась, невнятно что-то крича, но спустя пару минут забывала, что именно ее встревожило. Сейчас, когда было уже поздно что-либо менять, взрослый Уильям видел: молодой женщине снились тонкие, сильные, беспощадные побеги льна, которыми ее тело поросло изнутри. Серебряная кровь лесного племени послужила отличной основой для цветов, но, чтобы адаптироваться под такую среду, растение потратило больше времени, чем рассчитывали эльфы. Зато, разобравшись, оно быстро и навсегда устранило королеву Элизабет с политической арены, и правители эльфийских земель наконец-то вздохнули с облегчением. Кроме того, у них появился неплохой повод нажиться на оружии, и они тут же предложили торговые услуги жителям Драконьего леса.