Квотербек в мешке (ЛП)

– Да, говорила. – Видеть его боевой настрой, немного ранит мне сердце, а мысль о человеке, который никогда не сдаётся... не отказывается... Это то, чего я хочу, но больно видеть, как это происходит. Раш внезапно переключает передачу, и я упускаю свой шанс. – Пицца или бургеры?

– Бургеры. Если бы тебе пришлось выбирать между возможностью иметь деньги на всю оставшуюся жизнь или игрой в футбол, что бы ты выбрал?

– Футбол, конечно. К счастью, платят хорошо, – смеётся он, – но я играю не ради деньг. Если бы зарплата была урезана вдвое, не думай, что я на что-то намекаю, но серьёзно, я бы всё равно играл.

Страсть Раша к игре ощутима всегда, и я точно знаю, что это был его честный ответ, но по какой-то причине я хотела услышать его.

– Если бы тебе пришлось отказаться от всех денег, которые у тебя сейчас есть взамен на любовь, ты бы это сделала? – моя голова дёргается в его сторону так быстро, что я, возможно, даже потянула мышцу. Почему он задал мне этот вопрос?

– Меня никогда не волновали деньги, которые есть у моей семьи, и если бы я могла использовать их, чтобы купить заботливую, любящую семью – сделала бы это. Водители и охрана, услугами которых я пользуюсь в данный момент – необходимость – только потому, что этого требует новая «должность» владельца клуба. Я не использую те деньги, что оставил мне дедушка, а оплачиваю всё это сама, так как я достаточна взрослая, чтоб работать и зарабатывать. Так было всегда. До тех пор, пока дедушка не заболел и не согласился позволить мне заботиться о нём. Так что да, я бы отдала последнее пенни ради любимого человека или семьи. Не задумываясь.

От моего заявления у него меняется выражение лица, и вместе с тем смешивается с чем-то ещё, от чего мне становится не по себе… Пока он не заговорил:

– Ава, возможно, тебе не дали семью, которую ты хочешь, или ту, что заслуживала бы тебя, но это пока. Ты можешь самостоятельно создать желаемую семью.

– Что?

– Да, люди строят семьи каждый день. Муж, дети, собаки, может, кошка, – смеётся Раш.

– Вы вызываетесь добровольцем, Мистер Риггинс? – я дразню его, прежде чем даже осознаю это.

– Эх, я не люблю кошек, – он смотрит на меня и ухмыляется.

– Ну что ж, я пыталась. Может быть, когда-нибудь это и случиться, хотя… – я вздыхаю и смотрю в окно, моё настроение меняется мгновенно, как поездка на американских горках, и я задумалась над тем, как действительно расцениваю слова Раша... Но это, вероятно, никогда не будет иметь отношения ко мне. Эта мысль слишком печальна, поэтому я выпалила:

– Кто оказал на твою жизнь самое большое влияние? – мне любопытно, кто был образцом для подражания для такого удивительного спортсмена, особенно теперь, когда я знаю, что его брат тоже играет.

– Мои родители. Они позаботились о том, чтобы у меня было всё необходимое, чтоб делать то, что я люблю. Они никогда не подводили меня, когда дело касалось поддержки семьи. Моя мама любила приходить на мои игры, и она всегда была моим болельщиком номер один. – Мне становится так хорошо, слушая, как Раш рассказывает о своей семье. – Мой отец в детстве был квотербеком, он учил нас с Джеттом всему, что знал сам. Когда мы выросли и освоили то, чему он нас научил, отец позаботился о том, чтобы у нас был тренер, который поможет нам двигаться дальше. Папа тренировался с нами день и ночь. Мы с братом – это их жизни. И их любовь, безусловна. Да, папа хотел, чтобы его мальчики играли в футбол так хорошо, чтоб это стало делом всей нашей с братом жизни, но он никогда не навязывал это нам. Он позаботился о том, чтобы мы знали, что он будет любить нас так же сильно, если мы выберем что-то другое.

Я не могу ничего ответить из-за сформировавшегося комка в горле.

– Расскажи мне о своих родителях.

– Не о чем рассказывать, – мне вроде как удалось сказать это легкомысленным тоном. – Мой папа – типичный ребенок с серебряной ложкой, деньги его всегда окружали и он никогда в жизни не работал. Когда мой дедушка умер, он пытался бороться со мной за то, что осталось мне, и с тех пор я не разговаривала с ним. А моя «якобы мать» практически выдворила меня из дому, когда я была младше. Так что, я думаю, вряд ли можно сказать, что наши семьи похожи.

– Мне жаль, что твоя жизнь началась так, Ава, но ты бросила вызов всем трудностям и стала тем, кто ты есть. Ты должна гордиться этим, чёрт возьми.

Я слышу комплимент Раша, но не могу улыбнуться. А кем я стала? Женщиной, которой дали команду хулиганов, дубасящих друг друга на поле и считающих это нормальным? Женщиной, которая никогда не сможет быть ни с кем из них, но, тем не менее, заинтересована в одном игроке из команды? Женщиной, которая потратит всю жизнь, стараясь держаться подальше от его чар и остроумного флирта; вынужденную сидеть сложа руки и смотреть, как он, в конце концов, двинется дальше, провожая хмурым взглядом каждую женщину, что попадётся на его пути? Женщиной, которая, по словам её лучшей подруги, саботирует саму себя и не может остановиться?

– Да, наверное, – бормочу я с унынием.