Квест а,б,в,г…

Нужно признать, с «физрой» у Васко-Василисы обстояло получше, чем с географией. Съезжала резво, у спускающегося следом Бро даже не появилось шанса наступить деве на голову. Все шло нормально, только колокол при каждом рывке нервно звякал-взгуливал. Этот, как его… натуральный тревожный дебат.

Громыхнул выстрел на стене. Фузея? Пищаль? Мушкет? Черт, вот так всадят пулю, и даже не узнаешь из чего именно. Васко уже выпустила веревку, покатилась в ров…. Отчаянная она все-таки.

Тут и сам Бро проявил удивительную смелость, рухнув в ров. Ничего иного собственно, и не оставалось — куцая колокольная веревка внезапно кончилась.

Князь Волков приготовился мужественно тонуть и плыть, но воды во рву оказалось чуть. Смачно шмякнулся в грязь. Васко плачуще ругалась где-то в темноте.

Шпок! Фью! Фью!

Стрелы, втыкающиеся в сырую землю, Бро разглядел, а крайне неприятное «шпок!» видимо, оставляла пуля. Судя по звуку — пули тут с кулак величиной. Может, и пушечное ядро⁈

— Бежим! — призвал Бро, оскальзываясь в грязи.

Взметнулись изо рва, тьма помогала, А вот светить бедрами напарнице было не обязательно. Понятно, что сарафан мешает, но подол нужно как-то аккуратнее задирать, без откровенной демаскировки.

Стрелы свистели позади, а поле оказалось неблагоустроенным, жутко неровным. Впереди почему-то опять мелькали факела. Бро с ужасом услышал нарастающий конский топот…

…Взяли двоечников мгновенно — сначала аркан зацепил Васко, она выпуталась, тут же попала в другую петлю. Бро выхватил саблю, рассек веревку, тут его самого сшибли на землю… Прямо с седел прыгали люди, кричали яростно, сабля исчезла… Отбиваясь руками-ногами, князь Волков катался по траве, луна прыгала над сцепившимися тенями. Бро успел кого-то крепко лягнуть сапогом в лицо, но тут луна брызнула звездами и погасла…

Везли на отдельной лошади, что было почетно. Но лежать поперек седла животом оказалось жуть как неудобно. Бро вообще к верховой езде склонности ранее не испытывал, в детстве покатали на пони, вот и весь кавалерийский опыт. Собственно, в данный момент с мыслями и воспоминаниями дело обстояло никак — голова гудела не хуже колокола, и состояние пленника позволяло лишь размышлять: чем двинули в глаз — кулаком, прикладом или иным оружием? По ощущениям, так и вообще бревном прилетело. Видел Бро мало — и из-за позы, и из-за подбитого глаза. Но графиня была где-то рядом — разок донесся ее протестующий визг и ругань. Понятно, здесь такой чистосердечный харассмент, что о типовых приставаниях XXI века только мечтать и остается.

Глупо попались, а ведь задача казалась не такой уж сложной. И что теперь будет?

Если вдуматься, далее все пошло предсказуемо: въехали в лагерь, военные костры и запахи даже в перевернутом виде были вполне доступны обонянию и пониманию. Пленников сгрузили у большой палатки, развязали ноги. Говорили вокруг непонятно, а по виду врагов Бро вообще не мог понять, к кому попал: уж очень разнообразные хари. Шведов и иных европейцев еще можно определить по шпагам и мундирам, а татары, монголы и турки вообще выглядели как-то едино пестро и лохмато, прямо сплошь османопитеки.

Завели в палатку, посадили, великодушно сунули оловянную кружку с водой. Бро приложил ее к глазу — как бы там ни было, нужно видеть врага и ситуацию, а посудина прохладная. Подошел какой-то вооруженный до зубов разряженный усач в необъятных, чуть-чуть драных шароварах, поцокал языком и с обманчивым участием спросил:

— Що, попался, москалику?

«Толмач» — понял Бро — «сейчас начнут раскручивать и „колоть“, местное гестапо именно так сочувственно и должно подкатывать».

Следовало вести себя многозначительно и хитро.

— Чьих будешь? — сухо спросил Бро.

Усач расправил немалые плечи и провозгласил:

— Полковник Ливинец, козакского войска правая рука пана гетмана Ивана Степановича Мазепы-Коледенского. А сам ты хто будешь?

Во, оказывается «мазепа» не красивое украинское ругательство, а реальная историческая личность. Неожиданно. Зато всё сразу понятно.

Бро красиво сплюнул (в бригаде научился) под сапоги допросчика и процедил:

— Сам где?

— Хто?

— «Хто-хто», банан в кожуховом пальто, — героически и малопонятно сказал Бро. — Дело у меня архиважное. Из города не для того бежали, чтоб с праворукими полковниками разговаривать. Говорить буду лишь с паном атаманом-гетманом, или самыми старшими шведцами.

— Вот то им токо до тэбе дел е, — неприятно засмеялся Ливинец. — Под пыткой еще как запоешь. У нас каты знаешь, какие рукатые.

— Что мне ваши коты, я и сиамских видывал, и шотландцев вислоухих, — отрезал пленник. — Пытайте, только потом пожалеете. А гетману и шведцам все ж вот эти цифры скажи: тэ 20442. Кто знает, тот поймет. Запомнил, полковник?