Да и вообще сейчас она выглядела куда проще, чем тогда, на лестнице. Нет, вуаль, скрывавшая лицо никуда не делась, но вот массивной тиары в виде змеи на голове богини не наблюдалось, да и платье на ней было куда скромнее. Простой сарафанчик веселой расцветки, в котором в этих местах каждая вторая незамужняя девица щеголяет. Куда ему до роскошного наряда времен Снисхождения, который ежесекундно менял цвет! Это все равно что дизайнерский вечерний наряд сравнивать с рабочей униформой.
Хотя в своем нынешнем облачении она мне понравилась больше. Демократизм – он такой демократизм, это всегда работает. Даже в играх.
– Интереснейшее место, – звонко сообщила нам богиня, показав рукой на Снейквилль, находящийся за ее спиной. – Проклятие такой мощи не каждый день увидишь! Я и не знаю, кто из моих братьев и сестер смог бы такое наложить даже тогда, в дни нашего могущества. Мне подобное точно не под силу.
Тиамат пересекла реку и легко опустилась на прибрежный песок рядом с нами. Я встал с бревнышка и поклонился ей, рассудив, что спина от этого не переломится.
– Ну-ну-ну, – ладонь богини потрепала меня по плечу. – Зачем все эти расшаркивания? Мне и так известно, что ты славный парень, Хейген из Тронье, так что можешь особо не стараться. Я не Лилит, для меня важны дела, а не слова и жесты.
О как. То есть любое изменение в отношении ко мне того или иного бога будет сказываться на моем игровом статусе.
С одной стороны – хорошо. С другой – сильно плохо. Если меня вот так же найдет Месмерта, то мало мне не покажется. Быстро убивать меня она не станет, а значит, еще до смерти я столько дебафов от нее в подарок получу, что после воскрешения только и останется, как в темную ночь где-нибудь в дупле дерева прятаться от всех.
А вот интересно – служение одной богине защитит меня от посягательств другой?
– Есть такое, – по возможности весело произнес я, распрямляясь и буровя взглядом густую вуаль. – Ваша правда. Пауни, надо думать, обо мне порассказала? Мы с ней давние приятели.
– И она, и кое-кто еще, – благосклонно ответила богиня. – Да и Великое Ничто не настолько уж непроницаемо. Для пытливого ума, разумеется. Для того, кто не оставил надежду и готов идти до конца.
– Богиня! – я вложил в голос максимум отведенной мне почтительности, как бы говоря ей, что восхищение – это не то слово, которое к ней применимо.
– Льстец, – уверенно сообщила Тиамат Пауни и рассмеялась. – Но неглупый льстец.
– И хитрец еще тот, – подтвердила девочка. – Но при этом везуч и отважен.
– Везение – это прекрасно, – отозвалась богиня. – Человек, у меня остался к тебе только один вопрос. Почему?
«Почему» – что? Почему трава зеленая? Почему волки на луну воют? Почему броненосца назвали броненосцем?
А если серьезно – я вижу три возможных вопроса, которые могут быть интересны этой сущности и которые она может начать со слова «почему?». Вот только какой из них она сейчас держит в голове?
– А почему бы и нет? – задорно выпалил я, еле удержавшись от того, чтобы ей не подмигнуть. – Дело-то хорошее!
– Плут! – снова расхохоталась богиня. – Вот же пройдоха! И все же – почему?
Да блин! Ладно, пойду тем путем, который подсказывает интуиция.
– Первой была Месмерта, но это понятно, она всю эту музыку заказала, – неспешно начал излагать я. – Витара я не мог не призвать, потому как тогда ему еще служил. Да и упоминала его Месмерта в нашем разговоре. Чемош и Лилит… Это, скажем так, возврат долгов. Путь к той поляне с кострами был длинен, и имелись те, кто мне помог его пройти. Крепко помог. Настолько, что я обязан был выполнить их просьбу.
– Четыре, – загнула пальчики богиня, а после повертела отогнутым мизинчиком. – Но почему пятой стала я? Моя дочь помогала тебе, но никогда ничего у тебя не требовала. Ты ведь мог призвать… Ну не знаю… Да хоть бы бородатого грязнулю Фрера Скалоруба. И после этого все гномы Файролла в любой передряге приняли бы твою сторону. Повышенное чувство долга и ответственности всегда было слабым местом у подземных коротышек. Армия гномов, человек! Это та мощь, с которой будет считаться любой владыка.
По всем канонам жанра, мне бы сейчас надо было хлопнуть себя ладонью по лбу и сказать: «Вот я дурак!».
Кстати – да, я он и есть. Такой вариант мне и в голову не пришел. Я его даже не рассматривал.
Ладно, уже то хорошо, что с вопросом я угадал. И еще – а она знает, что я уже не слуга Витара, потому что реакции на слова «я тогда ему еще служил» не последовало никакой.