Квадрат разности. Сборник

После революции и гражданской войны аракчеевские постройки приспособили под складские помещения. В Великую Отечественную казармы занимали немецкие оккупанты, а когда их изгнали, здания были надолго заброшены. Шло время, село наше благодаря удачному местоположению росло как на дрожжах. И по площади, и по численности населения. Здание школы, построенное еще до войны, уже не могло вместить всех учеников. И тогда приняли решение отремонтировать помещения бывших аракчеевских казарм и разместить в них младшие классы. А конюшню приспособили под школьную столовую. На месте бывшего плаца оборудовали футбольную площадку с беговыми дорожками и небольшой парк, в котором поставили памятник воинам, погибшим в боях за освобождение села от фашистов.

Вот и выходит, что начальное образование я получал в аракчеевских казармах, а обедал в аракчеевской конюшне.

В 1973 году на месте церкви и погоста заложили Дом культуры. Когда экскаватор копал котлован под фундамент ДК, останки похороненных на погосте священнослужителей грузили на самосвалы и вывозили вместе с лишним грунтом на свалку, что вызвало гнев и проклятья верующих. И бог, похоже, услышал их молитвы. Сначала рухнула стрела крана и насмерть задавила двоих рабочих-строителей. Потом стройка была заморожена на несколько лет. Ходили слухи, что возникли сложности с закупкой материалов – деньги, мол, кончились. Однако, пока стройка стояла, новые двухэтажные дома возвели все руководители нашего совхоза, а директор еще и теще особняк отгрохал. И все же в 79-м Дом культуры открылся, но уже через пару лет стены ДК покрылись трещинами, штукатурка на фасаде стала осыпаться и прибывшая из райцентра комиссия признала здание аварийным, запретив его эксплуатацию. А старики ведь заранее предупреждали: не стройте на костях праведников.

Так и простоял ДК с заколоченными дверями и окнами до развала Союза. А в начале 90-х заброшенный Дом культуры решили перестроить в новую школу. А старые школьные здания, в том числе и аракчеевские постройки, снесли. Так завершилась целая эпоха в жизни нашего села. От аракчеевского поселения сохранился только кирпичный мост с выложенной на торце датой постройки – 1819, да и тот на ладан дышит…

Но я немного отвлекся и забежал далеко вперед. История, о которой пойдет речь, началась в конце апреля 1978 года. Незадолго до моего четырнадцатого дня рождения. Классная руководительница, Ольга Афанасьевна, задержала нас после уроков, чтобы сделать следующее объявление:

– Приближается великий праздник – День Победы. По сложившейся традиции, Девятого мая состоится торжественный митинг, возложение цветов к памятнику воинам-освободителям в школьном парке и торжественный прием в пионеры. На митинге выступит ветеран Великой Отечественной войны Пустовой Филипп Андреевич. На покупку цветов и ценного подарка ветерану необходимо сдать по тридцать копеек. Попросите деньги у родителей и завтра принесите в школу. Вопросы есть?

Напрасно она это спросила. Но, как говорится, слово не воробей. Я поднял руку.

– Да, Саша, слушаю тебя.

– Ольга Афанасьевна, а почему каждый год на День Победы приглашается Филипп Андреевич? Что, у нас в селе других ветеранов нет, более заслуженных?

– А чем тебя Филипп Андреевич не устраивает?

– Моя бабушка рассказывала, что он у немцев полицаем служил, а на фронт попал только после освобождения нашего села Красной армией. И воевал всего три дня. В первом же бою получил ранение в руку и был комиссован. И, как сказала бабушка, еще не известно – немцы ему руку прострелили, или он сам таким образом решил от фронта откосить.

После моих слов класс разразился громким смехом. А Ольга Афанасьевна схватила метровую деревянную линейку и ударила ею по столу с такой силой, что линейка разлетелась на две части, и один кусок влетел прямо в лоб Генке Кузнецову, который сидел за первой партой, перед учительским столом. Генка скривился от боли, но смеяться не перестал.

– Прекратите немедленно! – заорала во все горло учительница. – А с тобой, Рябинин, будет отдельный разговор. Как можно распространять такие сплетни о заслуженном ветеране! Вы же сами видели, сколько у него наград.

– Да какие там награды – медальки юбилейные да значки разных родов войск. Если поверить, что эти значки ему вручили по делу, то получается, что он служил и в десанте, и в морфлоте, и в артиллерии. Небось в военторге купил, – возразил классной руководительнице Серега Лыков.

– Подводным ледчиком он служил, – включился Витек Заварзин. – На подводе лед возил.

Новый взрыв смеха оказался такой силы, что задрожали стекла в окнах.

Ольга Афанасьевна села на стул и схватилась двумя руками за голову, давая нам понять, что она так возмущена, что у нее просто нет слов.

– И каждый раз он рассказывает одну и ту же дурацкую историю, как пьяного фрица вилами заколол, – добавил Витек.