Кузнечик сын кузнеца (рассказы) (СИ)

Послышалась возня, томные вздохи, чмоканье похожие на поцелуй, чей-то стон. Всё мигом стихло, словно кто-то по просьбе трудящихся выключил эту эротичную радиопостановку. Глаза привыкли к темноте, и я мог сделать естественный вывод: майорши в постели не было, следовательно, она находилась в комнате приговорённого.

«Хотела его обслужить. Вот и обслужила. Сучка».

Я боялся, что пытка звуком продолжится, но наступившая тишина позволила мне снова провалиться в сон. Я проснулся от подлого удара ниже пояса. Свернувшись от боли калачиком, я хлопал глазами, пытаясь сфокусировать расплывающиеся предметы в свете дежурного освещения.

- У-у-у, - застонал я. – Что разве станция?

- Вставай! – цыкнула Ольга Петровна. – Какая-то сволочь сообщила правозащитникам о нашем прибытии. Так что на станцию назначения, нельзя! Быстро собираемся.

- Но как вы узнали? – спросил я, радуясь этой маленькой победе.

- Мне позвонили, – одарив меня подозрительным взглядом, изрекла Ольга Петровна. - Так что не вздумай что-нибудь отчубучить. У меня всё под контролем.

- Я?!

- Ты!

- Ну, Ольга Петровна… Оля…

- Давай, Юрий Певзнер, быстрей. Поезд стоит пять минут.

Из-за помятого вида наша троица походила на распоясанных туристов, которых за пьяный дебош выгнали с насиженного места. Следуя друг за другом: впереди майорша со своим недовольством, затем приговорённый с её чемоданчиком и я, как самый бедный родственник, - мы обменивались обрывками междометий, словно искали на бытовом уровне без вины виноватого.

«Если кто-то сообщил правозащитникам, - размышлял я. – Значит, и я смогу позвонить. Интересно, где спрятан её мобильник?»

Выйти из вагона оказалось непросто, и мы суетились в тамбуре, потому что утренний туман, доходивший до подножки, закрывал видимость. Верхушки крон, походившие на зелёную волну, обрывались за горизонтом. Внизу, по всей видимости, нас ожидала пропасть.

- Певзнер, вперёд! – приказала Ольга Петровна.

- Есть, - согласился я и чтобы как-то сориентироваться бросил в туман свою сумку.

Услышав шорох гравия, я, как пловец, погружающийся в бассейн, стал погружаться в туман.

«Певзнеру нужно бежать», - впервые подумал я.

- Спускайтесь!

Придерживая Ольгу Петровну за ягодицы, я помог ей сойти.

- Эй, Певзнер, давай быстрее! – приказала майорша.

- Возьмите чемоданчик, - попросил приговорённый.

Словно зная маршрут, Ольга Петровна шла впереди.

- Вам нужно бежать, - сказал я.

- Нет, - ответил он.

- Вы должны закончить начатое дело, - настаивал я.

- Не хочу, - ответил он.

- Ну, вас расстреляют. Вы это понимаете? – спросил я.

- Как же вы? – спросил он.

- Мне ничего не будет. Она главная ей и отвечать, - сказал я.

- Что бежать прямо сейчас? – спросил он.

- Конечно, - сказал я.

- Певзнер! – крикнула Ольга Петровна.

- Что?! – ответили мы одновременно.

- Ко мне!

Мы вышли на дорогу. На обочине стоял автомобиль с включённой аварийной сигнализацией. Всё делалось для того, чтобы привести приговор в исполнение.

- В машину! – приказала она.

- Я поведу? – спросил я, пристраивая вещи в багажник.

- Нет, я сама, - сказала она. – Садись к нему назад.

Я сел. Приговорённый посмотрел на меня каменным взглядом.

«Наконец-то решился, - подумал я. – Остаётся за малым, придушить Ольгу Петровну».

В движении автомобиля активное участие принимал навигатор, сообщая команды неприятным, сиплым голосом.

- Через триста метров повернуть направо.

Автомобиль свернул на просёлочную дорогу.

- Впереди мост, - сказал навигатор. – Проехать нельзя.

- Что?! – воскликнула Ольга Петровна. – Как нельзя!!

Мы стояли и смотрели на деревянный мост, сердцевина которого была кем-то разобрана.

- Ну что смотрите? - сказала майорша. – Давайте работать.

Мы подкатывали разбросанные брёвна к зияющему провалу. Когда работа была закончена, он спросил:

- Так я побежал?

- Конечно, - сказал я. – Давно пора.

- Прощайте, спасибо вам за всё, - сказал он и, махнув рукой, удалился.

- Не за что… - сказал я ему вслед.

Только сейчас я заметил, что рядом стояла Ольга Петровна.

- Покажи руки, - попросила она.

- Зачем? – спросил я и протянул вперёд руки.

- Надо, - сказала она и защёлкнула на моих запястьях наручники.

- Что вы делаете?! Вы не имеете право…

- Садись в машину, - сказала она и подтолкнула меня в спину.

На заднем сиденье лежал приготовленный заранее скотч и марлевая повязка.

- Вы не имеете право! – кричал я.

- Ну-ка, тихо! – приказала она. – А-то я вколю тебе пять кубиков снотворного и погружу в багажник.

- Му-у-у!! – скотч приклеился намертво, и мне оставалось лишь мычать, потому что мысль, которая крутилась на языке, уже вряд ли кого-то интересовала.

- Певзнер, родственник, борец за идею… - в руках Ольги Петровны жужжала машинка для стрижки волос. – Его дед Кузнецов Лев Борисович, чтобы бежать из Советского Союза в Израиль, поменял фамилию. Так что приговорённый Певзнер, совсем не Певзнер. Ну-ну, успокойся…

Ольга Петровна промокнула текущие по моим щекам слёзы. Машина тронулась. Вытянув шею, я смотрел вниз, но ничего не видел, потому что там была пропасть.

КРАСОТКА ТОЧКА НЕТ