Кузьмич

При посещении второй территории, в вольере, где мирно сосуществовали козы, зебры, косули и прочие ламы, мы смогли их даже покормить, причём один активный белый козлёнок вёл себя отвратительно и хотел подружиться с дочкой, пытаясь запрыгнуть на неё. Оля, конечно, любила животный мир, но на расстоянии. Такую дружбу она отвергала и повторяла: «Мам, ну скажи ей!» Потом оказалось, что по китайскому гороскопу дочь – Коза. Набегавшись на свежем воздухе и заехав на обратном пути на рынок за провиантом для фуршета, мы там же и перекусили. Так что план выполнили. После обеда я завёз продукты в офис и забил холодильник. Женщины смотрели на меня с сожалением и чем могли, помогали. Поболтав с ними и доказав, что совет совершенно необходим, заскочил к начальникам. Шорин говорил по телефону и показал мне на стул – подожди, мол, – но я ждать не стал, а пошёл к Самсонову. Илья был сама любезность и стал меня вроде бы успокаивать, но успокаивать меня было не обязательно. Потом всё пошло своим чередом, теперь я успокаивал Люду, что всё успеем, убедил её составить список, где изобразить все необходимые действия, включая покупки, и вручил ей шиллинги, которые мне дал Шорин, частично возместив, как обещал, затраты на кругосветку и бензин. Борис одолжил нам карточку для посещения недавно открытого под Веной супермаркета. С купленных в этом магазине товаров можно было при наличии штемпеля таможни на чеках при пересечении таможни вернуть экспортную пошлину при достижении определённой суммы. Товары эти надо было показать, но так как продукты уже были съедены и выпиты, приходилось хитрить и сдавать паспорта и чеки проводникам, которые договаривались с таможенниками. А потом нам возвращали проштемпелёванные паспорта и чеки. Мы пересылали чеки друзьям в Вену, чтобы они превратили их в деньги. Проводникам же за содействие вручалась, как правило, бутылка коньяка «Наполеон». Это был отнюдь не французский коньяк, поэтому со временем он стал именоваться «Смерть проводника», хотя был вполне… Главное, проводники привыкли к его вкусу и красивой этикетке.

Прошерстив супермаркет, поспорив о подарках родственникам, мы осознали, что такой случай нам едва ли ещё представится. Дети как полноправные члены команды приняли деятельное участие в мероприятии. Когда мы поняли, что сил больше нет, сил не стало. Присовокупив к груде покупок дюжину картонных коробок, мы поспешили к машине.

На предложение Самсонова пригласить представителей торгпредства, например, Костина и представителя ВО «Станкоимпорт», мне пришлось ответить уклончиво, так как было не до политесов, да и недобрый я какой-то стал. Немногочисленные сотрудники нашей фирмы с благодарностью и сочувствием приняли приглашение. Люда и Нелли решительно отказались участвовать в празднике, мы же с Борисом, просчитав варианты, не стали их уговаривать.

Как всё неизбежное, настал и прощальный вечер. Накрыли стол в переговорной, и он блистал, как это у нас полагается, всеми красками и деликатесами. Наши женщины тоже сияли «декольтесами», решив напоследок дать нам, как образно сказал Шорин, «под штангу». Он принёс хорошую водку, которую приобрели по его просьбе международники в своём магазине, и разлил её по бокалам. Женщины не стали возражать. Во-первых, закуска была водочная, включая щучьи котлетки, а во-вторых, для храбрости, чтобы сказать мне добрые слова. Шорин неожиданно уступил право первого тоста Жанне, которая слегка потупилась, но потом, встряхнув головой, заявила, что таких как я ещё поискать надо, что начатое дело наверняка будем заканчивать вместе и что странно представить, что из моего кабинета не будет доноситься перевод с технического на язык венских рабочих окраин в русской интерпретации. Хороший правильный тост, после которого действительность отодвинулась и уступила место музыке приборов и бокалов. Фуршет позволял передвигаться вдоль стола и вмешиваться в завязавшиеся беседы, чем я и воспользовался.

Рощин, окружённый верными мушкетёрами, чувствовал себя в своей тарелке и соответствовал своему новому статусу и повышенной зарплате. Одновременно он откровенно сожалел о моём отъезде и сказал об этом без лукавства. Ещё он добавил, что благодарит за мою заботу обо всех коллегах, которые живут на Техникер, и за помощь в выживании, снабжая рыбой и убеждая во вреде лимонки. Мне было приятно слышать, что в случае необходимости он всегда окажет посильную помощь. Его просьба попытаться разобраться с реальной обстановкой на стройплощадке произвела на меня двоякое впечатление. С одной стороны, мне хотелось поставить крест на этой истории, а с другой – возникало чувство, что так просто я с проектом не расстанусь.