Курский излом

Советская самоходная артиллерия появилась как род войск в конце 1942 г. и к началу Курской битвы по–настоящему «на ноги» еще не встала. Во–первых, разработанные СУ‑76, СУ‑122 и СУ‑152 не были доведены, не обладали, за исключением СУ‑152, необходимой пробивной способностью. Во–вторых, и это самое главное, промышленность не смогла наладить достаточное их производство. Так, все советские танковые корпуса должны были иметь по штату один смешанный [126] (9 СУ‑76 и 12 СУ‑122) самоходный артполк. Он должен был оказывать поддержку атакующим бригадам как противотанковым огнем (СУ‑76), так и гаубицами (СУ‑122) при подавлении ПТО опорных пунктов врага. Но, увы, к началу Курской битвы ни один корпус Воронежского фронта, в том числе и 1‑й ТА сапов не получил, они шли в первую очередь в гвардейские армии. А имевшиеся в составе фронта три отдельных полка были переданы 7‑й гв. А и 40‑й А, как противотанковый резерв командующего. Кроме того, в танковые корпуса своевременно не прибыли и положенные по штату отдельные истребительно–противотанковые дивизионы 85‑мм зениток, которые должны были использоваться и как средство ПТО, и как ПВО. Это обстоятельство заметно снизило огневую мощь соединений и ограничило возможности его командира.

Для ясного и правильного понимания хода Курской битвы и оценки ее результатов необходимо учитывать, что советские и немецкие соединения, имевшие одинаковое название — корпус, дивизия и т. д., имели существенную разницу в численности и количестве вооружения. Разница в организационно–штатной структуре советских и германских танковых соединений заключалась в том, что ядром советского танкового корпуса являлись танки, все остальное, в том числе пехота, придавалось для их обеспечения. В германской танковой дивизии ядром являлись мотопехотные полки, и для их успешной деятельности дивизию усиливали большим числом огневых средств: танками, орудиями, минометами, значительно большим числом, чем в советском танковом корпусе. Так, штатная численность советского танкового корпуса с дополнительными подразделениями и частями доходила до 10 000, а только одной немецкой танковой дивизии — 16 932 чел. Соответственно соотношение только по личному составу было 1:0,46 в пользу противника.

Особенно заметно советское соединение уступало германскому по всем видам артиллерии. В таблицах 10 и 12 приведены штатная и реальная численность всех типов вооружения 11‑й тд 48‑го тк на 1 июля 1943 г. и боевой состав советского 29‑го тк на 9 июля 1943 г. Как видим, по всем основным видам вооружения соотношение не в нашу пользу. Если же сравнивать штаты обоих соединений на 1 января 1943 г., то соотношение между тд и тк окажется: по личному составу — 0,46, по орудиям полевой артиллерии — 0,41, минометам — 96, ПТО — 0,12, зенитным орудиям — 0,32 в пользу противника. Только по числу танков к лету 1943 г. соотношение было 1,2 в нашу пользу. Немецкой танковой дивизии примерно соответствовал советский механизированный корпус, за исключением всех видов артиллерии. Ее в корпусе было меньше: [127] ПТО — 0,36, полевой — 0,63, зенитной — 0,57. Таким образом, немецкому танковому корпусу трехдивизионного состава могла примерно соответствовать советская танковая армия, имевшая в своем составе три мехкорпуса, но таковой в РККА не было. Поэтому все танковые армии однородного состава, сформированные в начале 1943 г., заметно уступали немецким танковым корпусам, не говоря о немецких армиях, по количеству личного состава и вооружения. Исключение составляло лишь большее число танков в наших армиях, но их качество сводило к нулю это превосходство.

Такая же ситуация была и с пехотными соединениями. Немецкая пехотная дивизия превосходила советскую: в личном составе — 1,32, винтовках, карабинах — 1,14, пулеметах, автоматах — 1,22, полевых орудиях — 1,68, ПТО — 2,1, вес артиллерийского залпа — 1,67{103}.

К весне 1943 г. ситуация с пополнением личным составом осложнилась и, как уже отмечалось выше, штат пехотных дивизий пришлось уменьшить почти на 4000 человек, одновременно повысив ее огневую мощь. Но и тогда практическая численность советских пехотных дивизий редко доходила до уровня немецких, как правило, отставала. На Воронежском фронте в ходе подготовки к Курской битве уделялось особое внимание изысканию возможностей доведения стрелковых соединений до штата. Н. Ф. Ватутин лично занимался этим вопросом. Пополнение шло и централизованно, из других областей, не занятых врагом, учебных частей и соединений, приходило вместе с новыми армиями, такими как 1‑я ТА, в то же время командование соединения фронта было обязано заниматься доведением полков и бригад до штатной численности, используя ресурсы местного населения. В начале апреля Н. Ф. Ватутин приказал:

«1. Мобилизовать в прифронтовой полосе всех мужчин, годных к строевой и нестроевой службе в армии, в возрасте с 1924 года рождения до 50 лет включительно.

2. Проведение мобилизации возлагается на областные, городские и районные военкоматы. Мобилизацию закончить к 25 апреля 1943 года.