Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943

К началу 1943 года немецкие войска удерживали в своих руках приблизительно 2 миллиона квадратных километров советской территории, на которой до войны проживало около 88 миллионов человек. В ходе эвакуации и призыва в Красную армию из этой части СССР убыло примерно 15 миллионов человек, а не менее 73 миллионов, или 37 % всего довоенного населения, осталось в оккупации. Почти 5,3 миллиона человек из числа оставшихся в оккупации были угнаны на принудительные работы в Европу; 8,5 миллиона умерли по естественным причинам; более 7,4 миллиона оказались уничтожены в соответствии с немецким оккупационным планом под кодовым наименованием «Ост» (нем. Ost, по-видимому, большей частью погибли из-за нахождения в зоне военных действий, в результате бомбежек, артиллерийско-минометных обстрелов, неразминированных минных полей. – П.Б.). Следовательно, людские ресурсы, которыми располагали оккупированные территории после их освобождения или реоккупации советскими войсками, ограничивались приблизительно 50 миллионами человек. Учитывая, что максимальная квота мобилизационных ресурсов обычно составляет примерно 16 % общей численности населения (за годы войны в СССР было призвано 17,6 % населения, но около 0,4 % уже составляли женщины, доля которых среди личного состава Красной армии в 1943 году достигала 8 %), из этих 50 миллионов потенциально возможно было призвать в армию приблизительно 8 миллионов человек. Однако, поскольку доля военнообязанных среди мужского населения на оккупированных территориях сильно уменьшилась после призыва в Красную армию в 1941 году, вывоза трудоспособных людей в Европу и уничтожения мужчин, оказавшихся в составе различных групп сопротивления и «партизанских» отрядов, постольку реальная величина призывного контингента была значительно ниже. Вместе с тем этот контингент все равно включал миллионы мужчин, которые могли пополнить ряды Красной армии.

Так, например, весной 1943 года (в ходе подготовки к обороне Курского выступа) общая потребность войск Воронежского фронта в личном составе была только на 31 % удовлетворена за счет маршевых пополнений, тогда как 27 % пополнения составили лица, мобилизованные на освобожденной территории[178]. Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский в своих мемуарах указывает, что осенью 1943 года после значительных потерь части поредели и значительный приток людей давал призыв в армию граждан на освобожденной от немцев (реоккупированной. – П.Б.) территории Украины (только в 13-ю армию Центрального фронта, которым командовал Рокоссовский, было направлено 30 тысяч украинских «призывников»)[179]. По воспоминаниям другого участника войны[180], в ноябре 1943 года, после освобождения Киевского района, офицеры советских частей получили приказ приступить к мобилизации военнообязанного контингента из числа местных жителей, «отсиживавшихся» по домам с лета 1941 года, которых призывали в своей одежде и с лопатами (по словам командующего 13-й армией Центрального фронта генерала Николая Пухова[181], отличить новобранцев можно было по крестьянским зипунам, в которых они участвовали в первых боях), причем в одном пехотном полку ими за два дня было укомплектовано два батальона. Именно таким образом 38-я армия 1-го Украинского фронта в период с 1 по 15 декабря 1943 года получила пополнение из числа мобилизованного местного населения общим количеством около 18 тысяч человек в возрасте от 18 до 45 лет[182]. По информации П. Кареля[183], за три недели в августе– сентябре 1943 года в войска советского Южного фронта было мобилизовано около 80 тысяч человек, проживавших на территории только что «освобожденных» районов на северном побережье Азовского моря. Соответственно только из числившихся пропавшими без вести на бывшей оккупированной территории в Красную армию было вторично призвано почти 940 тысяч человек[184].