О том, как функционировал на практике этот «идеологический фильтр», и о том, как на качество издания даже известных авторов влиял в том числе и человеческий фактор, рассказывал Маршал Советского Союза А. М. Василевский:
Сравнительный анализ 7-й книги двенадцатитомника, посвященного Курской битве, и 3-й шеститомного издания показывает: во-первых, к середине 1970-х гг. официальная советская историческая наука окончательно отошла от наиболее взвешенных оценок, публиковавшихся в середине прошлого десятилетия, во-вторых, наводит на мысль, что редколлегия седьмого тома полностью подпала под влияние полководцев, участников Курской битвы на Воронежском фронте (генерала армии С. П. Иванова[193], Главного маршала бронетанковых войск П. А. Ротмистрова и их сторонников). Так, например, учёные вновь вернулись к тезису, уже опровергнутому в книге «Великая Отечественная война Советского Союза. Краткая история», о том, что якобы германское командование к 10 июля 1943 г. сменило направление главного удара с Обояни на Прохоровку и стянуло к станции главные силы, а также к прежней численности танков, участвовавших в бою 12 июля 1943 г., – 1200 боевых машин. Хотя цифра 1100 танков была упомянута не только в этой работе, но и даже в 8-м томе Советской Исторической энциклопедии[194], вышедшем в 1965 г.
Попутно замечу, что обе легенды, тесно связанные между собой, благополучно переживут развал СССР и перекочуют уже в новые официальные российские издания. Причем если миф о беспримерном бое с участием более 1000 танков в новом веке будет подвергнут серьёзной критике, то легенда о перенацеливании ударных клиньев войск Манштейна без каких-либо изменений войдёт в Большую Российскую энциклопедию[195].
И тем не менее благодаря стараниям неравнодушных профессионалов, таких, как член авторского коллектива седьмого тома Г. А. Колтунов, взгляды на некоторые важные, открыто дискутировавшиеся вопросы в этих фундаментальных трудах поменялись, а некоторые острые углы были сглажены, особенно это коснулось событий в районе Белгорода. Например, в