Курсант: назад в СССР 6

— Как тебе там? — спросила она. — Не жестко?

— Терпимо, — я придал голосу чуть страдальческий оттенок.

Пусть ее хоть маленько совесть помучает, что она на мягком диване лежит (если даже пружины торчат, то их все равно можно худенькой спиной обогнуть), а я на крашеных досках с запахом мокрых тряпок.

— Спокойной ночи.

— Спокойной…

Тишина, даже сверчок заглох. Может, спать пошел, а может, сверчиха домой загнала. Лишь где-то вдалеке одиноко подвывала собака. Я закрыл глаза, стараясь думать почему-то о Соне. Но не получалось. Всегда яркий и живой ее образ сейчас расплывался и никак не хотел залезать ко мне в голову. Ну и ладно…

Из угла послышался шорох. Я повернулся в темноту, приподнявшись на локте. Нихрена не видно. Показалось, наверное. Снова закрыл глаза, шорох повторился. Хр-р, хр-р… Кто-то явно скребся. Или что-то грыз. Вот, блин… Кто там еще?

— Ты слышишь? — затаив дыхание, спросила Света, оказывается, она тоже не спала.

— Слышу, — я взял ботинок и с силой швырнул в угол.

Бум! Обувка припечаталась в стену, прокатилась по полу. Звук затих.

— Кто-то там был? — голос Светы дрогнул.

— Мыши, наверное, — успокоил я.

— Мыши? — Света вскочила и села на диван, поджав ноги.

Кажется, я её только больше напугал.

— Ты что, мышек боишься?

— Нет, но… А вдруг это крыса?

— Может, и крыса, — хитро согласился я. — Но ты не волнуйся, они до тебя не доберутся, сначала им придется меня сожрать… Встречу их как надо. — Я потряс вторым ботинком, надеясь, что мою мужественную позу видно в темноте, а сам поежился.

Как-то не хочется засыпать на полу, если тут рядом шмыгают голодные пасюки. Проснуться с обглоданными ножками — на такое совсем нет желания.

— Слушай, Андрюш, а ты не мог бы переехать ко мне на диван?

— У меня ведь девушка, — улыбался я, но в темноте улыбки не видно.

Впрочем, её вполне должно быть слышно.

— Все тебе шуточки. Ты понял же, почему прошу. Крыс боюсь до ужаса.

Я встал, включил свет. Подобрал ботинок и отнес обратно к дивану (если что, боеприпас для обстрела), вырубил лампочку и лег рядом со Светой, накрывшись своим одеялом.

— Не бойся, — сказал я, услышав ее вздох, — приставать не буду.

— Я знаю, — ответила та. — Иначе не позвала бы.

— Ты с мужиками тоже используешь эти свои штучки?

— Какие?

— Психологические. Сама понимаешь.

— Не попробовала, думаешь, стоить попробовать? — даже в темноте я чувствовал, как Света улыбается.

Интересно, мной манипулируют или я сам дурак?

— Дело твое, но если это можно использовать в угоду себе, почему бы и нет?

— Я подумаю…

— Кстати, а кто тебе букетик подарил?

— А что?

— Да так, ничего… Просто Катков как на иголках сидел. Извелся весь.

— Так это ты за Алексея беспокоишься?

— Ну а что? Парень он неплохой. Только ранимый слишком. Как Пьеро.

— Спокойной ночи, Буратино.

— Спокойной…

Света отвернулась к стенке, при этом пряди ее “голубых” волос щекотнули меня по носу. Я с наслаждением вдохнул запах ее шампуня и чего-то еще. Сладкого и манящего. Рука сама уже хотела потянуться к соблазнительной выпуклости под одеялом, но перед глазами вдруг возникло что-то рыжее и навязчивое. Блин! Я протер глаза. Это была Соня. Не совсем она, конечно, а ее отчетливый образ в моей совестливой башке. Нормальные мужики другой головой думают, когда дело касается красивых женщин, особенно так маняще пахнущих и лежащих буквально у тебя под боком. А я…

Какого хрена стал таким правильным? Никогда таким ведь не был. Мир не удалось поменять, так себя поменял, что ли?

От этой мысли я совсем охренел. Что если судьба закинула меня не исправлять чужие ошибки, а исправлять свои? Не знаю… Пока что у меня неплохо получается ловить злодеев и спасать жизни их потенциальных жертв. А дальше будем посмотреть.

Света мирно засопела. Ну вот... Пока размышлял о спасении мира, высоких материях и бренности жизни, мое гаденькое “Я” напрочь лишилось возможности доказать, что оно существует. Дама уснула, так и не дождавшись ухаживаний. Эх, Петров, Казанова из тебя, как с порося конь. Зато на душе спокойно стало как-то… Аж противно, но спокойно… Я повернулся спиной к Свете и закрыл глаза. Сон, конечно же, не шел. Где-то затерялся в окрестных лесах.

Под окошком раздались шаги. Осторожные такие. Будто кошка крадется. Только кошка грузная, двуногая и в кирзачах тяжелых. Семен, что ли, шастает в ночи? Что старому надо? Думал на представление через оконце посмотреть? Ну так мы его разочаровали. Я разочаровал.

Снаружи что-то полыхнуло заревом, будто хвост жар-птицы мелькнул, отбросив темноту по углам. Что за черт? Я вскочил с дивана и подбежал к окошку. Распахнул его и наполовину вывалился наружу. Твою мать!

— Горим! — крикнул я и рванул к Свете.

Та уже не спала. Похоже, что и не засыпала, а просто притворялась от неловкости. Слишком быстро она проснулась, вскочила и кинулась одеваться.