Курсант: Назад в СССР 10

Бам! — я зарядил ему другой рукой промеж глаз.

Кулак врезался в череп. Добрый удар вышел, головенка Мясника откинулась и впечаталась затылком в гравий.

Бах! — следом последовал мой выстрел. Пальнул я прямо возле уха Савченко.

Тот схватился за голову и застонал. Оглушило его, будет знать…

Добавив еще одну зуботычину, чтобы совсем «расслабить» противника и отбить всякое дурное желание сопротивляться, я прорычал:

— Шевельнешься — ты труп!

Снова перевернул его на живот. Завернул руку и поддавил ее вверх, аж хруст послышался.

— А-а! — завыл Савченко. — Не дави, мент! А-а! Ссука-а!..

Я сунул пистолет в раскрытую кобуру, нащупал свободной рукой наручники и накинул дужку на запястье заломленной руки. Перехватил свободное кольцо наручников другой рукой, завел за спину вторую руку преступника. Снова надавил до хруста, подавляя всякое желание сопротивляться. Защелкнул дужку. Готово. Полежи, отдохни, пока я важными делами занят. Я выпрямился и едва ли не в один прыжок подскочил к Медведеву:

— Ты как?

— Живой пока, — натянул тот улыбку, прикрывая рукой живот.

Черное пятно расползалось по рубахе, пропитывая ткань.

— Покажи, — я оторвал его руку, раны не было видно, весь живот залит кровью.

— Он у меня ключи от машины тряс, — проговорил Медведев. — Я не дал… Он выстрелил.

Слова давались ему с трудом, мой старый товарищ еле выдавливал их по одному.

— Ты только держись, не вздумай умирать, сейчас тебя в больничку доставим, — я попытался поднять шубника, но тот застонал от боли.

Тушу за сто килограммов аккуратно поднять совсем не просто. Черт, что же ты такой здоровый?

— Брось… Дай спокойно сдохнуть, — вдруг как-то умиротворенно проговорил Медведев. — Чувствую, пришло мое время.

— Не неси херню, тезка! Вставай! — я снова потянул его за подмышки.

На этот раз получилось дотащить до «Москвича». Я опустил его на землю, чтобы распахнуть дверь.

— Спасибо, друг, что хочешь помочь, — пробормотал шубник. — Но не стоит, дай сдохнуть. Я ведь в этой жизни лишний. За бортом… Сижу в каморке, ключики вытачиваю, а… не для того полжизни прожил, чтобы ключи точить.

— Ничего, — скрипел я, приподняв и затягивая товарища на заднее сиденье. — Подлатаем тебя, и с работой нормальной помогу. Фух! Ну и тяжелый ты!

— Дерьма много всякого во мне, — ухмыльнулся сквозь страшную боль шубник. — Вот и тяжелый. А работа у меня, если рассудить, нормальная, денежная. Но не мое это…

— Извини, брат, вскрывать сейфы и воровать как прежде я тебе не дам, а вот что-нибудь поинтереснее подыскать — помогу. Лежи да думай. Ты вообще кем в детстве хотел стать?

— Учителем…

— Чего?

— Я же физрук по образованию, только в школу меня не берут. Судимый…

Я пристроил его на сиденье и снова вылез из машины, оглядывая проезды и пытаясь отдышаться.

— Все решаемо, — продолжил я уговаривать шубника как бы между делом. — Ты, главное, боты не заверни, держись, брат. Черт! — напускное мое спокойствие быстро испарялось. — Где Федя? Давно должен был выстрелы услышать и сюда примчаться.

— Наверное, далеко успел убежать…

Я выругался от всей души.

— Все, ждать его некогда, погнали, пока ты кровью не истек.

— А с этим что делать? — Медведев, уже лежа на заднем сиденье, осторожно кивнул в окошко в сторону Савченко. Тот распластался на земле, со скованными за спиной руками. Вставать я ему запретил, сам-то он наверняка уже отдышался.

— Некогда с ним возиться, — громко проговорил я. — Пристрелю, скажу, что во время схватки пулю всадил. Ты подтвердишь. Лады?

— Запросто, — хмыкнул шубник.

От такого диалога Савченко заерзал.

— Не имеете права! — вякнул он. — Везите меня в ментовку…

Я подошел и, подняв его за шкирку, поволок к машине:

— Ты зачем в хорошего человека стрелял, падла?

— Ты меня хотел убить…

— Я не про себя.

— А-а… В этого? — прошипел Савченко, кивнув на заднее сиденье «Москвича». — Жаль, что не убил.

Бум! Я припечатал Савченко лбом о крышку багажника. Открыл ее. Подхватил за ноги преступника и закинул его прямо в багажник:

— Тут сиди и не рыпайся.

Хлопнул крышкой, отсек задержанного от внешнего мира.

«Москвич» дернулся и понес нас в сторону города. Надеюсь, Федя не обидится, что мы его бросили. Некогда мне его сейчас искать.

Скорее в больницу…

— Эй! — когда выехали на асфальт, я оглянулся на заднее сиденье. — Ты там живой?

В ответ тишина. Блин, вырубился, твою мать! Скорее!

Я проскочил на красный, подрезал жигуль, тот испуганно свернул на обочину, чуть не воткнувшись в дерево. Снова проскочил на красный, согнав с пешеходного перехода стайку хиппи, что брели с гитарой наперевес и с бутылками портвейна в руках.

Милые ребята, даже не матюгнулись в ответ. Лишь швырнули бутылку вдогонку, но не попали. Слишком пьяны.

До больницы оставалось каких-то пару километров, когда впереди вырос гаишник. Из темноты выскочил, палочкой полосатой машет, в свисток дует.

Извини, коллега, вот щас совсем не до тебя.

Не сбавляя ход, я проскочил мимо. Старшина отпрыгнул назад с проворством белки, чтобы мой «Москович» не отдавил ему ноги.