Курсант

…От гостевого домика до особняка прошлись пешочком. По тенистым аллеям, украшенным статуями былинных богатырей. Большую часть творений четвероюродного деда Раисы Александровны я изучил еще в прошлый приезд и при свете дня, но на самую удачную работу — Мечислава Палицы — залип и в этот раз. Да, всего секунд на десять-пятнадцать, но все равно получил море удовольствия — автору скульптурной композиции одинаково хорошо удались и жеребец, стрелой несущийся в атаку, и всадник, привставший на стременах и готовящийся обрушить на врага какой-то странный дрын, и оригинальный светильник, создающий иллюзию гипертрофированно мощного заклинания палящие угли.

Девчата — в смысле, Валя, Наоки и Эиру — тоже засмотрелись. А Онна-бугэйся даже вспомнила «нашего» Аль Сауда — с улыбкой заявила, что Дауд завис бы перед этим конем как минимум на полчаса.

Оставшуюся часть пути юные дамы обсуждали вкусы и пристрастия… Мавии. Причем не только «последние», но и изначальные. Само собой, не просто так, а всячески подкалывая меня. Итоговый вывод — «Ты ее испортил!» — озвучили уже на крыльце. Потом как-то резко замолчали, посерьезнели и начали настраиваться на беседу с «главой дружественного рода». Слава богу, Раиса Александровна не собиралась устраивать из чисто семейного ужина официальное мероприятие, поэтому в момент встречи с ее батюшкой задала крайне несерьезный формат беседы, сорвала обе его попытки обращаться к представительницам императорских родов по прошлым титулам и все-таки добилась своего — уже ко второй перемене блюд за столом послышался смех, а к началу чаепития вся компания была на ее волне.

Болтали «ни о чем» аж до полуночи, а потом Александр Всеволодович извинился за то, что вынужден прервать веселье, врубил «глушилку» и поймал мой взгляд:

— Лютобор Игоревич, как вы, наверное, догадываетесь, я был вынужден пригласить на этот юбилей не только друзей — завтра в мое поместье съедется практически вся властная и деловая элита города, включая обиженных вами Балакиревых, Казариновых и Лизуновых. Главы и наследники двух первых родов, в общем-то, унялись. То есть, смирились с репутационными потерями от обоих скандалов и, вроде как, не собираются ворошить прошлое без особых на то оснований. С третьими все куда сложнее: первые месяца два после того, как прежний глава, наследник и восемь старейшин рода Лизуновых отбыли на каторгу, новая верхушка вела себя тише воды и ниже травы. Потом почему-то решили, что до Великого Новгорода с Волконскими-Шаховыми далеко, а тут, в Рязани, необходимо себя правильно поставить, и начали задирать носы. В принципе, ничего такого о вас и Валентине Алексеевне не говорили. Но врагов у этого рода предостаточно, соответственно, есть ненулевая вероятность того, что какое-нибудь из двусмысленных утверждений намеренно переврут и снова столкнут этих молодых дурней с вами.

— Мы к этому готовы… — ничуть не покривив душой, заявил я. — Но будем рады изучить ваши досье по всем потенциально проблемным персоналиям. Чтобы сравнить с уже проштудированными и, если понадобится, изменить уже проработанные планы.

Земляк, наверняка догадавшийся, откуда взялись «наши» досье, коротко кивнул и вручил мне инфокристалл со всеми запрошенными данными. Потом описал еще пяток возможных проблем меньшего масштаба, естественно, не забыв предложить варианты их решений, и переключился на самую веселую — с женихами Раисы Александровны, число которых, как выяснилось, успело удвоиться! Я, конечно же, потребовал всю имевшуюся информацию о каждом и получил ожидаемый ответ:

— Она на уже полученном вами инфокристалле.

— Что ж, изучу. Самым тщательным образом… — пообещал я, морально настраиваясь на бессонную ночь. Потом подмигнул злобствующей «старшей сестренке», укоризненно посмотрел на младшенькую, озвучившую очень уж игривый «комплимент», и сообщил Александру Всеволодовичу, что хотел бы переговорить с ним тет-а-тет.

Он слегка напрягся, стрельнул взглядом на Наоки с Эиру и выслушал аж два Очень Веских Аргумента, без тени улыбки озвученных Суккубой:

— Пап, иди: Лют ничего не делает просто так. А девчата — свои. В твоем любимом смысле этого слова…

Пошел. В смысле, отвел меня в кабинет, врубил еще одну «глушилку» и вопросительно уставился на меня. Толкать длинные речи мне было неохота, так что я произнес короткую:

— Подарки, которые мы вам вручим завтра, официальные. И вряд ли лягут на душу так, как те, которые я сделаю сейчас. Сформируйте, пожалуйста, каменный панцирь на минималках и разрешите к нему прикоснуться…

Он, не задумавшись ни на мгновение, выполнил эту просьбу и «поймал» слепок. Через мгновение выслушал вторую, диаметрально противоположную, и обрел регенерацию Физика. А потом выслушал объяснения и потерял дар речи. Слава богу, не навсегда — оклемавшись от эмоционального шока, нервно сглотнул и задал вопрос, предсказанный Раисой Александровной:

— Вы хотите сказать, что теперь я смогу раскачаться до Архимага⁈

Я утвердительно кивнул: