Такая забота близких людей не могла не радовать, но я-то знала, что этими двумя движет не только беспокойство о крестном и желание отдохнуть. И изо всех сил старалась делать вид, что ничего не понимаю и не замечаю. И с расспросами к Милке не лезла. Помнила о том, что и у Кости далеко не все гладко в прошлом, и подруга слишком долго была одна, и слишком часто обжигалась. Я просто ждала, украдкой наблюдая за ними. Мы ждали. Олег не меньше меня рассчитывал, что его брат угомонится и остепенится, наконец, рядом с женщиной, с которой может быть так же счастлив, как и мы с мужем.
– Я пойду к себе, – не глядя на Калинина-старшего сообщила Мила, чмокнув меня в щеку и направляясь к двери.
Я проводила ее, а минуту спустя спрятала лицо на груди у Олега, беззвучно давясь смехом, когда у Константина нашлось сразу несколько причин покинуть наш номер. И можно было даже не сомневаться, куда он отправится дальше.
– Они такие забавные. Как дети, – когда мы остались вдвоем, я обняла мужа, прижимаясь щекой к его плечу. – Даже не верится иногда, что взрослые, сознательные люди. Неужели правда считают, что никто ничего не видит?
– Влюбленные глупеют, – Олег усмехнулся, обнимая меня в ответ. – Это своего рода закономерность. А может, просто становятся чище и наивнее. Они ведь как будто проживают жизнь заново. С новыми чувствами, с новыми мечтами.
– Как мы? – я подняла на него взгляд, ощущая, как теплая, сладкая волна счастья затапливает меня изнутри. Он прав. И даже если кому-то наша история покажется наивной или глупой, мне все равно. Потому что я счастлива. Счастлива любить и быть любимой.
– Как мы, – подтвердил муж, накрывая губами мои губы.