Курляндский гандикап

В общем, возни получилось много. И я еле успел к началу самых важных событий.

Битва под Веной — это одно из тех событий, о которых знают даже далекие от истории люди. Так что я планировал свои действия заранее. И внимательно следил за тем, что происходит в Турции. Османская империя давно облизывалась на Вену, и уже пыталась ее захватить, так что повторная попытка не стала чем-то неожиданным. Турки готовились к войне основательно — чинили дороги и мосты, ведущие к Австрии и к базам снабжения своих войск, на которые они свозили со всей страны оружие, воинское снаряжение и артиллерию. И не забывали в Венгрии воду мутить, оказывая тамошним горячим головам военную поддержку.

Впрочем, такие тщательные и долгие действия оказали туркам и дурную услугу — дали австрийцам время подготовиться к нападению и заключить союзы с другими европейскими государствами. В том числе с Польшей. Так что мне оставалось только дождаться, когда огромная турецкая армия великого визиря Кара-Мустафы разобьет австрийцев в Венгрии и вторгнется в Австрию. А потом сделать Карлу Лотарингскому наглое, но очень выгодное предложение.

Карл Лотарингский

Турки всегда были сильны. И в том, что они начали давить австрийцев, не было ничего удивительного. Так мог ли Карл отказаться от предложения, которое сделал Фридрих Кетлер? Еще будучи наследником, тот показал себя достойным сыном своего отца. Прагматичный, меркантильный и удивительно расчетливый, он умел извлекать выгоду буквально из всего. Даже наука, на которую в других странах деньги уходили, словно в бездонную пропасть, приносила Фридриху прибыль. И это не говоря о том, сколько Кетлер получал от торговли! И выкрутился-то как хитро — поскольку маленькой стране сложно было конкурировать с более крупными и сильными государствами, Курляндия нашла свою нишу. И производила исключительно редкий и дорогой товар.

Курляндии повезло, что Фридрих не был похож на тех молодых балбесов, которые бездумно транжирили наследие своих предков. Напротив. Он преумножал богатства, доставшиеся ему от отца. Для Фридриха не было неважных или недостойных его внимания направлений. Он ревностно следил за тем, что происходит в его стране — и за производством, и за торговлей, и за появившейся биржей в Риге. Кто-то сказал бы, что такие качества совершенно не сочетаются с дворянским достоинством. Что только чинуши и торговцы должны выгадывать и думать о деньгах. Но Карл Лотарингский с этим не согласился бы. Маленькая Курляндия, благодаря рачительному подходу своих правителей, превратилась в значимого игрока на мировой арене. И Карл ни разу не пожалел, что женился на сестре Фридриха Кетлера. Набожная Шарлотта Мария знала свое место, никогда не перечила, смягчала его порывы и не требовала больших трат.

Хотя чего требовать, если брат предоставлял ей все самое необходимое по первой просьбе? А иногда и задолго до просьбы. Продвигая курляндскую продукцию, Фридрих делал весьма дорогие подарки. У Карла Лотарингского благодаря этому был и хрусталь, и фарфор, и янтарь, а наряды Шарлотты поражали своей роскошью. Такие траты рачительного Фридриха на свою сестру были удивительны. Поначалу. А потом Карл понял, что хитрый Кетлер просто привлекает новых покупателей. И они всегда находились. Даже среди нищей шляхты. С крестьян кроме трех шкур снимали четвертую, лишь бы заполучить статусную вещь. Хотя, конечно, наибольшим спросом пользовалось оружие.

Курляндские винтовки, безусловно, были превосходны, но стоили дорого. На вкус Карла — чрезмерно. Он сам смог позволить себе вооружить только три десятка самых верных людей. Однако многие шляхтичи предпочитали остаться и вовсе без штанов, но со скорострельным оружием. А ведь продавала Курляндия далеко не самые успешные образцы. Лучшее оставалось в стране, и секреты изготовления тщательно охранялись. Выкрасть несколько экземпляров новейших винтовок оказалось сложно, но возможно. Вот только толку от этого не было. Повторить такое оружие Польша не могла. Не было в стране ни станков, ни мастеров. А два-три экземпляра погоды не сделают. Да и бессмысленно это было — слишком высока стоимость.

Выкрасть последние образцы пушек, к сожалению, было нереально. Если только на поле боя взять, но курляндцы такой возможности не предоставляли. Казалось, что Фридрих специально дразнил конкурентов, демонстрируя им лучшие образцы оружия. И только теперь Карл понял, зачем это делалось. Не только для успешной торговли (хотя пушки и винтовки приносили Фридриху ничуть не меньше денег, чем зеркала, хрусталь и фарфор). Курляндское оружие сыскало себе немалую славу, и отказаться от него было просто немыслимо.