Куратор Истории

– Скотина! Ты всё равно отсюда не вырвешься! Как ты развязался?!. Кто тебе помог?!. Неужели этот припадочный Фигаро?..

– Нет. Это я ему помог! – сделал я заявление, готовый в любой момент пустить в ход пистолет с усыпляющими ампулами.

Она резко обернулась, но увидеть меня не смогла. Плащ всё ещё был у меня задействован. Тогда как я не стал миндальничать или любоваться почти совершенным женским телом. Врезал красавице под дых, а затем грамотно связал руки-ноги имеющимися возле кровати верёвками. Про скотч на рот тоже не забыл. Только визга мне здесь не хватало. Метательный нож, конечно, забрал, а тело безжалостно швырнул пока на кровать.

– Чего сразу не стрелял? – укорил миллионера, показывая ему отобранное лезвие. – Опоздай я хоть на один момент, ты был бы уже без глаза. И без мозга… Как она сюда попала? Сам позвал?

– Ты меня за дебила не держи…

– А как тогда? И не стой, одевайся быстрей. Надо тут все наши ноутбуки забирать и сматываться.

На мой вопрос Рома вначале кривился, но пока шустро так одевался, вполне откровенно мне признался, что попытался связаться с одной знакомой любовницей через социальную сеть. Поведал, как собирался её увидеть вначале, проследить, нет ли «хвоста», и лишь потом провести в квартиру.

– Ну, болван! Ну, тупица! – разорялся я в негодовании. – Да твою любовницу давно могли поставить на контроль, а то и банально перекупить. Тем более в Интернете легко отследить любой адрес, из которого ты входишь в сеть.

– Но мы говорили только намёками, – попытался выдвинуть последнее оправдание опекаемый. Но после моего гневного взгляда сразу понял безосновательность и неуместность подобных оправданий: – Понял. Признаю. Виноват. Но что там снаружи и как мы отсюда уйдём? За то зеркало?

Зеркало оставалось чуть приоткрыто. Но я акцентировал на другом:

– Снаружи – неприятности. Так что пошевеливайся и таскай вниз всё, с чем ты работал. Надо забрать всё, к чему ты прикасался.

– А с ней что? – Он глянул в сторону ворочающейся на кровати племянницы.

– Добей её сам! – предложил я, внимательно отслеживая реакцию миллионера. Тот воспротивился подобному всеми фибрами души:

– Ты что?! Меня палачом считаешь?!

– Ага! Тоже добреньким и чистым хочешь остаться? – не стал скрывать я своего раздражения. – А я, значит, за всех вас грязную работу выполняй? – Несмотря на смущение, одолевшее Рому, видно было, что руку он на родственницу не поднимет. Ещё и признался:

– Сгоряча, может, и прибил бы эту сучку, но вот так…

– Ладно, носи всё вниз! И старайся громко не топать. Её – самой последней спущу. Удастся допросить – хорошо. Не успею – заброшу в одну весьма отдалённую провинцию…

Слово «…вселенной» добавлять не стал. Зато не соврал ни капельки, потому как и сам не ведаю, в какой неведомой дали этот самый странный ангар находится.

Пока Грэйхемцен мотался вниз, я в хорошем темпе спровадил тела «невидимок» и старика Фигаро (и коляску в придачу) в неизвестность. Пусть там с ними разбираются невесть кто по невесть каким правилам. Попутно выбрал опцию «усыпить», когда меня по личному каналу запросили, что делать с новыми поступлениями объектов.

Затем закинул в нижнюю квартиру брыкающуюся Джессику и даже успел наверху сравнительно убрать все следы нашего пребывания. К сожалению, последствия стрельбы прикрывать было некогда, как и кровь, натёкшая возле подоконника, не поддавалась быстрому устранению.

Нет, будь у нас время, я бы всё сделал на высшем уровне. Но… война началась неожиданно. Вначале кто-то из «невидимок» на лестничной площадке стал тарабанить в дверь кулаком и выкрикивать:

– Нас со всех сторон обложили хцыри! С ними также военизированные силы банковского дома «Кура Ха». Похоже, предстоит серьёзное месилово! Нам встревать или отходить?

Уж не знаю, кто к нему приблизился на бросок гранаты, откуда её бросили, где находились в тот момент его товарищи. Но силу взрыва воин принял на себя, растекаясь кровью по двери. А в следующий момент заработали автоматы иных «невидимок». Зачастили разрывы гранат, пространство подъезда и лестниц заволокло дымом. Воевали что на лестнице, что на улице. Даже на крыше здания кто-то рьяно отстреливался.

И чего уж там, великолепные оказались бойцы, работающие на мадам Бастин. За минуту перемолотили буквально четыре пятых нападающих полицейских и две трети помогающей им частной армии банкиров. А сами, будучи в явном меньшинстве, потеряли только треть в своих рядах. Точные цифры я уже потом узнал, но нескольких взглядов из окон тоже хватало для определения временных победителей.

Потому что полицейские силы отступили, зализывая раны и поджидая подкрепление. При этом тут же началась психологическая атака. В рёве репродукторов разбирать слова кричащего получалось с трудом: