Купип

— Да как же ты выплывешь, Койкин, с таким грузом? Или тебе позволят баллоны внизу бросать? Ведь они, небось, дорогие! — усомнилась мама.

Но капитан Койкин взял какую-то сухую травинку и начал небрежно чистить ею зубы.

— Эх, мама, мама! — высокомерно произнес он. — Сколько раз я тебя учил: не суйся ты, восхитительное создание, в наши морские дела. Ничего ты в них не понимаешь. Баллоны! Ну зачем я буду баллоны на дне бросать? Сделал свое дело, открыл кран, напустил полный костюм кислорода и — марш наверх. Раздует меня, я и всплыву… И с баллоном… Сообразила?

Вдоль маминого лба пробежали морщинки.

— Н-нет, ничего я еще не сообразила, капитан ты недопустимый. Как же это так? Если бы тебе газ сверху накачивали, я бы поняла. А то ведь ты и в воду хочешь с газом лезть, с баллоном-то. И из воды вылезать опять с тем же газом? Так ведь ты его из того же баллона напустишь. Почему же ты вдруг легче станешь? То тебя с газом вместе ко дну тянуло, то вдруг — всплывешь? Профессор, он, по-моему, что-то выдумывает.

Но, как на беду, профессор в этот миг весь ушел в изучение раковин. Он скреб их, ломал, растирал, нюхал. Ему было не до маминых вопросов. Он проворчал что-то невразумительное, не то: «закон Архитрава!», не то: «закон Магомета!».

Капитан же Койкин преисполнился вдруг необычайной важности.

— Ну, мама, — без всякого снисхождения процедил он наилучшим профессорским баберическим тоном. — Познания твои в объеме шестого класса средней школы довольно неудовлетворительны. Пиши лучше в «Костер», мама; запроси хитроумных ленинградских ребят. Пусть они разрешат наш спор: поднимусь я или не поднимусь? Да, пусть они разрешат — иначе где же их хитроумие? А теперь — спать! Спать мама! Бабер! Спать. Шляфен. Дормир.

И все пошли спать.

* * *

Наступил день, следующий за посадкой дирижабля. Утро вспыхнуло сразу горячей красивой зарей. Как ни торопилась мама, солнце в этих широтах поднималось быстрее, чем она. Какао еще не закипело, печенья «Мария» и «Альберт» еще не были раскупорены, а огромное тропическое светило уже взлетело над горизонтом, как великолепный ослепительный стратостат.

Капитан Койкин первым после мамы выбрался из своей палатки: Не сказав ни здравствуй ни прощай, он незамедлительно поднял такую волну в зеленых, ласковых водах внутренней лагуны, что разбудил весь экипаж дирижабля. Испуганные воздухоплаватели заметались по каютам, уверенные, что приближается тайфун.

Однако, искупавшись, добрый моряк смирнехонько сел на песок возле костра. Выражение его глаз тотчас стало столь умильным, что мама подумала-подумала, да и поставила на огонь еще одну, самую большую кастрюлю.

— Вот-вот, мама! — одобрительно пробормотал капитан. — Вот-вот! Правильно! Бункеровка, так бункеровка. Грузиться, так грузиться. Да и пора, брат ты мой мама! Скоро мы пойдем с тобой за жемчугом! Нырять буду для твоего удовольствия. Считаю своевременным разбудить членов Купип. А? Зарядочку-то сделать? Потом ты с ними — чистописание или что у вас там… Потом Баберище чем-нибудь этаким хитроумным с ними подзаймется… Потом…

Но мама отрицательно закачала головой.

— Не надо! Не надо! Не буди! Пусть их спят, глупые, достопочтенные. На сегодня не будет занятий. Сегодня день-то какой? Забыл? 31 декабря! Новый год ведь встречать будем. Сегодня я им позволю до самой полуночи не спать. Так пусть хоть с утра высыпаются.

— Ну что ж, и то дело! — согласился покладистый Койкин. — Это отлично. А я, и верно, — забыл, что сегодня Новый год. Да что — новый! У нас теперь, мама, каждый месяц новый. Неделя каждая — опять новая. День! Клянусь швартовом, штирбортом и шлюпкою! А впрочем — я пошел…

Он и впрямь пошел готовиться к предстоящим водолазным работам. Несколько минут можно было наблюдать, как он хлопотливо таскает какие-то предметы из купипских палаток в свою лодку, не упуская, однако, при каждом таком походе случая хоть на миг окунуться в воду. Но после второго или третьего оборота он вдруг поднял из лодки голову и прислушался: «Что это? Мама зашумела!»

— Койкин! — взволнованно звала мама. — Койкин! Иди скорей сюда!.. Да скорее же, тихоход ты несчастный!.. Смотри, смотри! Это что еще за новости?.. Я скоро с ума тут сойду!..

Быстро подоспев на выручку, славный капитан проницательно, как подобает моряку, осмотрелся вокруг, но не увидел нигде ничего подозрительного. Тем не менее мама, стоя над дымным костерком, широко открытыми глазами вглядывалась в розовый песок возле собственных сандалий.

— Ну что? Что случилось-то? А? — окликнул ее Койкин.

— Тень! — трагическим шопотом прошипела мама. — Смотри: тень! Ты видишь тень, капитан?

— Тень? Вижу тень! Обыкновенная тень. От дирижабля… Да что это с тобой, мама?