Кунсткамера аномалий

Однако кое-какие особенности феномена беспокойных домов были выявлены – в основном во второй половине нашего века. Тем не менее, некоторые парапсихологи называют «большой тройкой» такие феномены, как полтергейст, беспокойные дома и привидения. Может быть, ввиду их совершенной уж экзотичности. Но вместе с тем симптоматика беспокойных домов существенно отличается от таковой при полтергейстах. Так, феномены беспокойных домов обычно долгоживущи. Они практически независимы от человека, поскольку привязаны к месту. Если семья покидает вдруг ставший или оказавшийся беспокойным дом, то на новом месте их уже ничто не беспокоит. А семья, которая вселилась в тот покинутый прежними хозяевами дом, тут же начинает испытывать на себе его злые чары. Иногда сменяются целые поколения владельцев, а дом все продолжает оставаться беспокойным. Поэтому он пользуется дурной славой. Мало охотников жить в таких домах! Как было сказано в одном из старых журналов за 1887 год, «казуистика беспокойных домов содержит в себе случаи необыкновенно низкой арендной платы».

Феномены, проявляющиеся в беспокойных домах, в большинстве своём ограничиваются определённым зданием, даже определёнными комнатами одного и того же дома. Однако известны и такие случаи, когда явление это охватывает даже целые довольно обширные местности.

Феномены беспокойных домов обычно проявляют себя ночью, когда все обитатели спят, при этом спящие могут проснуться. Часто слышны звуки, имитирующие жизнепроявления человека (шагов по полу и по лестнице, покашливаний, вздохов, хлопания дверьми, рубки дров и пр.). Физические проявления обычно редки и менее разрушительны. Например, наблюдается очень мало бросаний и швыряний предметов домашнего обихода, а если уж «забеспокоилась» бьющаяся посуда, то она мало когда разбивается. И ещё: в отличие от полтергейстных, в беспокойных домах двигаются преимущественно тяжёлые предметы, на большие расстояния, с усложнёнными траекториями, с незначительными разрушениями, со многими приземлениями.

Феномен привидений – почти непременный атрибут симптоматики беспокойных домов. Привидения также обычно наблюдаются ночью, невероятно пугая при этом обитателей дома. Увидевшие хоть раз привидение потом всю свою жизнь помнят это незабываемое зрелище. Существуют фотографии привидений. Это говорит о том, что они – отнюдь не только плод больного или слишком богатого воображения (хотя и так бывает), а являют собой какую-то странную и неведомую, но реальность.

О том, что это действительно так, свидетельствует проведённое уже в наши дни наблюдение в одном из беспокойных домов штата Кентукки, США. Та комната дома, в которой когда-то произошла ужасная трагедия, стала беспокойной. Исследователь решил понаблюдать, как поведут себя в ней различные животные. Первой он запустил в комнату собаку: сделав несколько шагов, она зарычала, попятилась к двери и выскочила за порог. Кошка вырвалась из рук исследователя все у той же невидимой границы, выпустила когти, вспрыгнула ему на плечи, а затем бросилась на пол, заползла в угол и с шипением забралась под кресло. Крыса вела себя спокойно – ей всё было нипочём. Гремучая змея сразу же приняла угрожающую стойку, нацелившись на то же кресло. В обычном же помещении те же животные вели себя спокойно и мирно.

Беспокойные дома как в наши дни, так и в далёком прошлом проявляют свой «характер» на один и тот же манер. Познакомимся на конкретных примерах, как это происходило по крайней мере в течение примерно последних двухсот лет. Первый случай относится к концу восьмидесятых годов XVIII века. Он изложен в письме одной принадлежащей к знатному семейству молодой англичанки. Вот что она сообщает адресату: "Сэр Джемс, мать моя, я и брат мой Чарлз покинули наше отечество в конце 1786 года. Поживши в разных местах, мы наконец решились поселиться в Лилле, где нашли хороших профессоров; у нас были рекомендательные письма к лучшим семействам в городе. Сэр Джемс продолжал своё путешествие, а мы, проведя несколько дней в очень неудобной квартире, наняли большой и красивый дом за чрезвычайно низкую цену, даже для Франции.

Три недели спустя после того, как мы в нём поселились, матушка отправилась со мною к банкиру, на которого сэр Роберт Гаррис дал нам вексель. Мы попросили его выплатить некоторую сумму денег, и он отсчитал нам её пятифранковыми монетами. Так как это составляло довольно значительную тяжесть, которую мы не могли унести с собою, то мы просили его прислать её к нам на дом, на площадь Золотого Льва. Адрес удивил его. «Я не знаю, – сказал он, – на этой площади никакого помещения, приличного для вас, кроме одного дома, который давно уже стоит пустой, потому что в нём показываются привидения». Он произнёс эти слова с важным видом и самым естественным голосом.